Детская игра

— Единственно, чему я всегда радовалась, это когда Александр брал меня с собой на реку. Он любил плавать, а я просто плескалась на мелком месте. Дело в том, что он обычно плавал голым. В школе, где он учился, все мальчики купались в бассейне голыми, что очень забавляло, должна сказать, кое-кого из учителей. Ну, не мне их судить! Поверьте, мне очень нравилось наблюдать за Алексом. Он не видел во мне женщину — я была для него маленькой родственницей и обузой, — поэтому вел себя совершенно раскованно. Но однажды, увы, я все испортила.

Она опять отпила сок и кокетливо взглянула на собеседников.

— Вы тоже разделись догола? — предположил Дэлзиел.

— Вы мне мешаете! — протестующе воскликнула она. — Да, я решила, что барахтаться на мели скучно, сняла с себя все и поплыла на глубину, где купался Александр. Мое тело тогда начало развиваться, и это было уже вполне заметно…

Дэлзиел быстро высчитал в уме: «Парню было в то время самое большее семнадцать лет — в армию он пошел в восемнадцать: Из предполагаемых семнадцати вычесть те десять лет, что она назвала, и вы получите маловероятные семь?» А вслух сказал:

— Вы развились в очень раннем возрасте, дорогая, — и подмигнул ей.

— Спасибо! — отозвалась МИССИС Виндибэнкс, будто полицейский сделал ей комплемент. — Как только Александр увидел меня, все изменилось. Из голого пастушка, купающегося в роднике, он превратился в краснеющего, заикающегося школьника, который настолько смутился, что едва не утонул! Он не смог даже быстро одеться. Это было мое первое, но, увы, не последнее разочарование. Мы уже никогда не купались вместе.

— Очень трогательная история. Но к чему вы клоните, радость моя?

— Я хочу сказать, что у него была отметина на теле — что-то вроде родинки на левой ягодице в виде маленького листка. Сначала я подумала, что он сидел на траве и листик прилип к коже. Но когда вода не смыла его, я поняла, что это родимое пятно. Так вот, мистер Дэлзиел, если на вашем несчастном трупе есть такая отметина, я могу с уверенностью заявить: этот человек — Александр Хьюби!

Глава 7

Графф из чертова Гриндейла, пролетев по воздуху, ударился с глухим стуком о стену и рухнул на выложенный плитками пол.

Теперь, когда история его несчастий достигла своего апогея, Джон Хьюби уступил центральное место на сцене ошеломленному инспектору Паско.

Сеймур поднял лежавшее животное и облегченно вздохнул.

— Это чучело!

Пара ранних посетителей у стойки бара одобрительно захохотала.

— Я бы выпил чего-нибудь, если не возражаете, — проговорил Паско.

— Хорошо. Только пойдемте на кухню, подальше от этих олухов! — Джон Хьюби язвительно взглянул на своих клиентов, чтобы те не сомневались, что речь идет именно о них, и направился в комнату позади бара.

Прежде чем последовать за ним, Паско взглянул на Сеймура и глазами дал указание, не слишком, правда, неприятное: поболтать с блондинкой, которая полировала стаканы, вытирая их о блузку, плотно облегавшую ее грудь.

— Я заметил, вы расширяетесь, мистер Хьюби. Должно быть, дела идут хорошо.

— Вы так думаете? Тогда вы мало что понимаете в этом.

— Вы правы, но мне показалось…

— Я расширяюсь именно для того, чтоб дела пошли хорошо! Будь у меня все в порядке, я бы и пальцем о палец не ударил.

«Интересная экономическая теория, — подумал Паско. — Любопытно, кому она принадлежит: Кейнси или Фридману?»

— Это должно обойтись вам в огромную сумму, мистер Хьюби.

— А хоть бы и так? Вам-то что за дело?

— Нет, нет, ровно никакого, — успокоил его Паско.

— Тогда милости просим. Руби!

Подошла женщина, похожая на потрепанное и более объемистое издание девушки за стойкой.

— Принеси нам пару пива! — приказал Хьюби.

— По половинке?

Хьюби взглянул на Паско. Тот понял, что трактирщик своим опытным взглядом оценивает его возможности.

— Две пинты, — уточнил Хьюби. Женщина исчезла.

— Ваша жена? — предположил инспектор.

— Угу.

«Руби Хьюби! — Паско посмаковал это сочетание. — Руби Хьюби!»

— Я знаю о вашем горе и очень вам сочувствую, мистер Хьюби. Но привело меня сюда, как я уже сказал, расследование убийства того человека, который, по нашим сведениям, появился на похоронах вашей тетки и заявил, что является вашим пропавшим кузеном…

— Он не говорил этого, — возразил трактирщик. — Не на похоронах.

— Мне кажется, он произнес тогда слово «мама», — напомнил Паско.

— У моих Лэкси и Джейн есть куча старых кукол, которые говорят «мама»! — насмешливо отозвался Хьюби.

— Что ни говорите, смысл был достаточно ясен.

Хьюби сердито посмотрел на Паско с видом человека, раскаивающегося в том, что произнес слово «пинта».

Где-то пронзительно зазвонил телефон.

— Он недвусмысленно объявил себя Александром Хьюби в офисе Идена Теккерея.

— Теккерея! Что тот может знать? Законченный плут. Он даже не знал Алекса в молодости!

— Но вы-то, конечно, знали?

— Хм… Ну, не очень хорошо. Большую часть времени он проводил в этой чертовой модной школе, но я знал его. И знал достаточно, чтоб суметь распознать, является ли какой-то прохвост, пожаловавший сюда через столько лет, Александром или нет!