Детская книга для девочек

— А я знай? — развел руками дворник. — Утром увидал. Все, как ты сказал, — маленький, черный, глаза зеленый. На шее сворка розовый. Я его хватал, он мне харю драл — злой, шайтан! — и в подвал утек. А подвалы тут беда какой!

— Ништо, не пузырься. Авось выманим из подвалов. Запустишь нас?

— А чего ж, — кивнул татарин и загремел ключами у пояса.

— Розовый сворка — это что? Что это значит? — Геля прижала ко лбу ладонь, от волнения у нее закружилась голова. Неужели? Неужели нашлась?!

— Бантик, шнурок… Вы сильно-то не надейтесь, — сурово сказал Щур, — вдруг не она?

— Не она… — выдохнула Геля, чуть не плача, — не она… У нее не было никакого бантика…

— Так кто кошку спер, тот и бантик прицепил. Точно говорю. Надо поглядеть. Проверить… гипотезу. — Мальчишка с удовольствием повторил новое слово.

Рашидка любезно предложил им керосиновую лампу в стальной оплетке — свет с улицы проникал в глубь подвала метров на десять, дальше было совсем темно.

Щур спустился первым, высоко держа фонарь над головой, Геля следовала за ним.

Подвал оказался не таким уж страшным и не таким уж темным — они быстро прошли широкую галерею — прятаться там все равно было негде — и свернули направо, к складу мануфактурных товаров.

Вход на склад преграждала еще одна решетка. Сверху, от стеклянного потолка, лился мерклый, рассеянный свет, громоздящиеся тюки и коробки казались призраками уснувших там и сям бегемотов.

— Эх, ключа от складов-то у Рашидки нету, — негромко сказал Щур, но голос его гулко разнесся под сводами галереи, — а ваша забава могла сюда схорониться.

Геля попыталась просунуть голову сквозь прутья решетки.

— Не пролезет. Больно умная, — с сожалением заметил парнишка.

В полумгле, среди ящиков, прошуршал кто-то юркий, проворный. Щур поднял лампу, но от нее было мало толку — дальние углы склада все равно терялись в сером сумраке.

— Я могла бы ее позвать… — Геля замолчала, не зная, как бы попросить Щура уйти, чтобы не обиделся.

Но мальчишка и сам все понял:

— Я наверху, с Рашидкой подожду. А сами-то как тут одна, барышня хорошая? Крыс не боитесь?

— Боюсь, — равнодушно ответила Геля, вглядываясь в складские закоулки. — Только сейчас это не имеет значения. Фонарь лучше забери, вдруг она света испугалась, вот и спряталась?

Щур шумно выдохнул, выражая то ли недовольство, то ли изумление, но послушался, и через минуту Геля осталась одна. Сумерки навалились на нее ватной тишиной, в которой тонул не только страх, но и надежда.

Девочка выждала еще немножко и позвала:

— Кис-кис-кис…

Никакого отклика — ни шороха, ни шевеления.

Опустилась на колени и просунула руку сквозь решетку.

— Силы Зла! Кис-кис-кис! Силы Зла!

— Ла-ла-ла! — насмешливо прошелестело эхо и угасло среди тюков и ящиков.

Никого здесь нет. Надо идти обратно, за Щуром. А потом — дальше в подвалы. Папа (который Николас) говорил, что тут целый подземный город. Геля жалко всхлипнула и привалилась к решетке. Миленькие, бедненькие Силы Зла, одни, в темноте, среди ужасных крыс!

Вдруг кончики пальцев щекотнуло легкое прикосновение. Крыса! Геля, отдернув руку, взвизгнула.

В ответ послышалось капризное, обиженное мяуканье — так кошки обращаются только к людям, когда хотят пристыдить их, и по гимназическому фартуку взобрался кто-то маленький, теплый и мягкий.

— Киса! Киса моя, мусечка, лапочка! — Не веря своему счастью, Геля гладила шелковистый затылок, остренькие ушки. — Миленькие мои, хорошенькие Силы Зла!

Кошка, не переставая возмущенно жаловаться, взобралась выше и крепко вцепилась передними лапами в плечо девочки, и Геля поспешила прочь из подвала.

Солнце выплеснулось ей в лицо потоком слепящего света, так что она задохнулась и зажмурилась.

— Нашла! Гляди, Рашидка, нашла-таки! — радостно зазвенел голос Щура.

— Да! — Геля счастливо рассмеялась, а кошка, наоборот, прижала уши и зашипела на мальчишку, оскалившись, как маленькая горгулья. — Только, пожалуйста, не кричи, ты ее пугаешь.

— Что ж за народ вы, барышни? — улыбнулся Щур. — Поглядите на нее — обратно слезы!

— Я от радости, от радости, — сквозь смех всхлипнула Геля. — Щур, миленький, хорошенький, спасибо! И вам спасибо, Рашид… извините, не знаю вашего отчества…

— Каримович. — Дворник приосанился, вытянув тощую шею.

— Благодарю вас, Рашид Каримович! — От полноты чувств она сделала парадный реверанс, которым принято было приветствовать только самое высокое гимназическое начальство, еще раз выдохнула «спасибо» и бегом припустила к дому.

Ранец тяжело бухал по спине, шляпка слетела и повисла на лентах, на руках тугим комочком свернулись Силы Зла — похоже, кошке не очень-то нравилась эта скачка, но Геля не могла идти спокойно, радость толкала ее вперед, несла как на крыльях.

Дома ее поджидали. Геля еще бежала по лестнице, а Аннушка уже распахнула дверь и, свесившись через перила, нетерпеливо спросила:

— Ну, что экзамен?

— Сдала, сдала! — воскликнула девочка. — Аннушка, Силы Зла нашлись!

— Мамоньки мои! Василь Савельич! Василь Савельич! — во всю глотку завопила Аннушка и бросилась обратно в дом.