Детская площадка

– Знаю, я получила электронное письмо, – отвечает Ева. – Очень рада, что она сможет приехать.

Мартин слегка прикасается к головке Эша.

– Он еще что-нибудь говорил?

– Так, несколько слов: мама, трактор, собака… И так чисто, словно выучил про себя и лишь ждал подходящего момента.

– Это только начало, скоро хлынет такая словесная лавина, только держись.

Ева встречается с ним взглядом и чувствует, что не в силах отвести глаза. Секунды тянутся бесконечно. Соррель наконец набирается смелости плюхнуться в бассейн. Брызги попадают на Эша, тот отпускает грудь и принимается плакать. Мартин расстилает полотенце под деревьями в паре футов позади и ждет, пока Ева с Эшем на коленях усядется в тени. Потом садится сам. Так близко, что они соприкасаются плечами. От него пахнет табаком и чернилами; он читает, шелестя страницами рукописи. Ева погружается в умиротворяющий покой. Она закрывает глаза, но тут же их открывает – ей на грудь падают ледяные капли.

– Не хотите окунуться?

Над ними склоняется Эрик, обращаясь к Мартину, который тут же встает на ноги.

– Отличная мысль.

– Чемоданы с вашими вещами в сарае. – Эрик кивает в сторону каменной постройки.

– Хорошо, спасибо. – Улыбнувшись, Мартин уходит.

Эрик присаживается на полотенце и ерошит волосы Эша. На его загорелой руке блестят капельки воды.

– Как он?

– Гораздо лучше. Я говорила, что через пару дней приедет Грейс?

В дверях сарая появляется Мартин. Шорты, которые он надел, явно малы. У него бледное, но прекрасно сложенное и на удивление мощное тело; волосы на широкой груди уже начинают седеть. Эрик смотрит на Еву, та опускает глаза на Эша.

– Я рад, – отвечает Эрик. – Грейс не помешает отдохнуть.

– Думаю, проводив мужа и детей, она уже наслаждается тишиной и покоем.

– Вряд ли. Чтобы обеспечить семью всем необходимым, включая отдых, она надрывается на паршивой работе, хотя достойна лучшего. – Голос Эрика становится тише, когда тот злится.

Ева наблюдает, как Мартин ныряет в бассейн. Спустя несколько секунд его довольное лицо показывается из-под воды рядом с детьми. Соррель визжит. Чарли подплывает к отцу, обнимает его и забирается на спину. Тот так хохочет, что едва держится на поверхности. Иззи вылезает из бассейна и куда-то уходит, Поппи бежит за ней, Блейк увивается следом.

– Ты же знаешь, у них практически нет денег, – продолжает Эрик. – Мартин за много лет не продал ни одной книги.

– Тсс. – Ева бросает быстрый взгляд на бассейн. – Он автор бестселлера, лауреат. Много работает…

– Он живет за счет жены.

– Да ну? – Незнакомая горячая волна обжигает горло Евы. Она широким жестом обводит бассейн, оливковую рощу, дом. – А это откуда взялось? – Слова вырываются прежде, чем она успевает одуматься, и звенящим отголоском повисают в воздухе.

– От твоего отца, – говорит Эрик совсем уже тихо. – Я много работаю. Больше, чем ты когда-либо.

Прежде они так не говорили, и это совершенно новая тема. Ева отступает, не уверенная, что сможет с ней справиться.

– Я тебе благодарна, ты это знаешь.

– На самом деле? – Муж наклоняется и целует ее в губы коротким, холодным поцелуем. Поверх его плеча Ева встречается глазами с Мартином.

– У тебя на губах мед. – Эрик вытирает рот ладонью.

– Так вот что это было – Эш измазался медом, и его сладкая ручка привлекла пчелу. Мы оставили банку на столе, и он до нее добрался.

– Несносный ребенок. – Эрик взъерошивает волосы сына.

– Я вернулась! – кричит Мелисса с подъездной дорожки. За деревьями мелькает ее розовое платье. В обеих руках она несет тяжелые пластиковые пакеты.

– Уже иду, Мелли!

Ева сует Эшу в рот палец. Тот, на миг запротестовав, отпускает сосок и снова закрывает глаза. Ева передает сына Эрику.

– Теперь он поспит.

На кухне Мелисса высыпает в миску ярко-красные помидоры. Достает из пакетов вино, зеленый салат, огурцы и баночки с йогуртом.

– Давай я приготовлю обед.

Банка с медом все еще стоит на столе. Крышка приоткрыта, Ева плотно ее завинчивает. Вытирает банку и прячет в шкаф на верхнюю полку – от греха подальше. Эш стал попадать в переделки чаще девочек. Должно быть, она слишком рассеяна в последнее время. Ева вытирает лицо. В Греции этим летом особенно жарко, жарче, чем обычно. И повсюду насекомые: мухи, пчелы, осы. Снаружи надрываются цикады, их стрекот постоянно висит в воздухе. В это время дня он становится громче. Если прислушаться, кажется, что тысячи крошечных скрипок издают однообразный ритмичный звук, которым в фильмах сопровождают быстро надвигающуюся невидимую опасность.

Мелисса

– Ты забыл вино, – говорит Ева Эрику, вынимая продукты из корзинки для пикника. – Какая жалость.

Мелисса смотрит на нее. Ей самой и в голову не пришло бы упрекнуть мужа – это слишком опасно. На прошлой неделе она забылась, разговаривая с Полом об авиарейсе, и в присутствии Иззи всего лишь поправила его.

– Лучше бы ты этого не делала, – сказал он ей позднее.

Она расчесывала волосы перед сном, когда он подошел сзади.

– Ты выставила меня дураком перед дочерью.

– Прости, – быстро извинилась Мелисса, хотя во рту у нее сразу пересохло. – Я не хотела, просто подумала…

– Встань.