Детский мир

Надо всячески поощрять те слова и поступки ребенка, которые вам приятны и которые, по вашему мнению, умножают копилку его достоинств. Вульгарные словечки, жесты и ужимки лучше всего просто брезгливо игнорировать, явно демонстрируя свое неодобрение. Впрочем, для подростка, желающего противопоставить себя миру старших, именно их неодобрение и может служить желанной целью. Не потому ли такой вульгарной кажется взрослым подростковая мода и так неприятен их жаргон? Но это – тема отдельного большого разговора. А пока не разразился подростковый кризис, родители выступают для ребенка важнейшим авторитетом, и их неодобрения он постарается избежать. Только не переусердствуйте в своей отрицательной реакции. Ведь детское кривляние чаще всего не заслуживает сурового наказания. Почти все мы и сами в далекие детские годы кому-то подражали – порою неумно и неуклюже. А выросли в итоге вполне приличными людьми. И это обнадеживает.

Синдром гадкого утенка

Психологам давно известно странное состояние, в которое порой впадают дети. В период интенсивного созревания организма они начинают уделять повышенное внимание своей внешности, придирчиво подмечая те явные и мнимые недостатки, из-за которых они якобы проигрывают в сравнении со сверстниками. Слишком высокий или слишком малый рост, чрезмерная полнота или худоба, прыщи на лице, замедленное или ускоренное оформление вторичных половых признаков – все это повергает ребенка в уныние, заставляет считать себя никчемным. Существует образное название такого состояния – синдром Квазимодо. Оно, однако, не очень удачно. Как известно, персонаж романа Гюго испытывал душевные страдания из-за своего реального уродства, которое вызывало к нему неприязнь окружающих. Большинство детей и подростков, как правило, не имеют достаточно причин для переживаний: свои «недостатки» они неоправданно преувеличивают. По мере взросления формируется более трезвая самооценка, злополучный синдром исчезает даже без всякого медицинского вмешательства и в зрелом возрасте практически не встречается. Человек приходит к естественной мысли о том, что вполне симпатичным можно быть, даже не обладая бицепсами Ван Дамма или талией Шарон Стоун.

До недавнего времени озабоченность своей внешностью была едва ли не главной причиной душевных терзаний взрослеющих мальчиков и девочек. Сравнение себя со сверстниками или с романтическими киногероями порой больно било по самооценке. Но со временем эта боль стихала, и подростковые терзания начинали казаться пустяком. Сегодня приходится сталкиваться с гораздо более серьезной проблемой. Сравнениями теперь одержимы не только подростки, но даже дошкольники. Причем особенности внешности уже не привлекают повышенного внимания. Главным критерием сравнения и оценки стало благосостояние, вернее те его внешние символы, которые явно отличают одного человека от другого. Мерой ценности человека начинает выступать его способность питаться деликатесами, носить модную одежду, играть в красивые игрушки (и это справедливо для любого возраста: ведь, как говорят, взрослые отличаются от детей лишь стоимостью своих игрушек). Сегодня никого не удивишь норковым манто или круизом по экзотическим островам. Немало найдется людей, которым по карману и это, и многое другое. Но еще больше тех, кто едва сводит концы с концами. В их семьях растут дети, с малых лет привыкающие к сознанию своей обделенности, даже униженности на фоне перекормленных сверстников. Понятна тревога родителей за душевное самочувствие ребенка, на которого более обеспеченные дети поглядывают свысока. Ведь у нас на глазах на смену экзотическому синдрому Квазимодо приходит своеобразный синдром гадкого утенка, который с возрастом не только не сглаживается, но усугубляется. Распространение этого синдрома в современных условиях приобретает характер эпидемии. Существует ли какое-то лекарство от этого душевного недуга?

Врачеватели человеческих душ всегда терзались двойственностью своего положения. К ним обращались люди, чьи психологические проблемы чаще всего были порождены проблемами иного рода – социальными и материальными. Если человек впал в депрессию из-за потери работы, то самым надежным средством излечения было бы предоставить ему новое рабочее место. Точно так же конфликты в коммунальной квартире лучше всего устраняются отселением в отдельную квартиру. Однако психологи и психотерапевты не уполномочены раздавать жизненные блага (они и сами-то в большинстве своем люди не очень обеспеченные). Все их рекомендации в подобных случаях можно обобщить старым афоризмом: «Человеку не всегда по силам изменить свое положение, но он всегда может изменить отношение к своему положению». Психолог может лишь помочь человеку по-иному взглянуть на свою проблему и тем самым сгладить ее остроту. Значит, проблема в принципе неразрешима, и миллионам современных детей придется всю жизнь носить шрамы от тяжелых душевных травм, порожденных социальным неравенством?