Детский сад

- Я… Я не могу… Это… Мне плохо… Я не могу…

- Это твой долг! Долг! - Марагон теперь уже на него смотрел с яростью. - Долг! Перед всеми! Перед товарищами! Отдавай приказ! Это война! Отдавай приказ!

Цезарь вздрагивал и дергался от этих выкриков. Они полосовали его. И все глубже, глубже. Егора начало потряхивать. По спине бежали мурашки, сейчас творилось страшное.

- Давай!!!

И Цезарь опять не выдержал. Он медленно повернулся к Максиму.

- П- приведи приговор в исполнение.

- Не так! Чтобы он понял!

- П-п… Привести приговор в исполнение! - голос Цезаря креп и наливался силой. - Р-р… Расстрелять!

Марагон шагнул к нему и обнял, прижав к груди. Затем отстранился и преклонил колено, глядя восторженно.

- Ты великий, мой Цезарь! Ты повелитель!

Встал. Теперь все они смотрели на Максима.

Максим медлил.

- Ты слышал приказ, солдат?! - коротко рубанул Марагон.

Максим посмотрел на него. Перевел вопросительный взгляд на Цезаря.

- Расстреляй его! - показал Цезарь. - Это мой приказ, Максим!

Максим застыл, не двигаясь. Глаза его теперь смотрели прямо на Егора. Он пошевелил пальцами и одеревенело шагнул. Еще шагнул. Еще. Это не были шаги живого человека. Остановился в полутора метрах. Марагон встал рядом, разглядывая то одного то другого.

Дрожь била все сильнее. Уже и зубы начали мелко постукивать. Егор тяжким усилием подобрал ноги и, ползя спиной по стене, встал. Выпрямился.

Максим, не отрываясь, смотрел на него.

- Цезарь! Цезарь! - вдруг взволнованно крикнул чей- то новый голос.

Все, кроме Максима, посмотрели на дверь. Там в проеме стоял бледный Вадим, тяжело дыша.

- Цезарь! Так нельзя! Нельзя! Он враг! - сорвав очки и тыча ими в Марагона. - Это он враг! Он! Цезарь! Прошу тебя!

- Ч-ч-ч-то? - растерянно спросил Цезарь. Посмотрел на Марагона. Тот криво усмехнулся.

- А это еще один предатель!

И небрежно махнул в сторону двери рукой, в которой неожиданно оказался пистолет. В каземате гулко рвануло, и Вадим исчез. Остро и кисло запахло смертью.

- Ну вот. На, держи! - и, подняв руку Максима, сунул в нее оружие. - Давай! Теперь ты бабахни!

Максим медленно приблизил пистолет к лицу, рассматривая.

- Цезарь! - рявкнул Марагон.

- Максим! - отозвался Цезарь.

Максим перевел взгляд на Егора. Затем медленно потянулся к нему рукой с зажатым в ней пистолетом. Рука дрожала, и чем дальше он тянулся, тем сильней. Она уже тряслась. Тряслась и раскачивалась.

Егор оцепенело следил за этим маленьким круглым черным тоннелем, прыгавшим перед глазами, в котором сейчас появится свет.

- Цезарь! - не выдержал Марагон.

- Максим!

Рука вдруг замерла. Взгляды встретились. Внезапно, резким движением, Максим поднес пистолет к виску и нажал спуск.

Что было дальше, Егор плохо запомнил. Цезарь бился на полу, стуча кулаком, и кричал, кричал.

- Ты!!! Ты!!! Ненавижу! Ты!!! Ненавижу! Никогда!!! Никогда больше!!! Нет!!! Ненавижу!!!

Марагон с отвисшей челюстью, прижатый к стене и безумно переводящий взгляд. Рыцарь и Пантера медленно шли к нему. Он посмотрел на них. На всех. На Егора. Как будто что-то вспомнил. Рот закрылся. Он как-то зарычал, заревел и бросился вон, захлопнув дверь и лязгнув засовом.

А Егор, стоя на коленях, все зажимал, все пытался остановить кровь.

Он успел! Успел!

Еще за миг, за мгновение до этого движения, он вдруг вспомнил кто стрелял! И куда! И он прыгнул и ударил по руке. Пуля задела таки, чиркнула по затылку, ну это ничего, ничего, кожу содрала и все.

Максим лежал без сознания.

Егор наконец сообразил. Сорвал куртку, майку, приложил ее, подсунул под голову и сидел теперь рядом, раскачиваясь и сжимая теплую живую руку.

Общими усилиями отнесли Макса на нары. Егор

порвал свою индейскую майку, невероятно дожившую до такого момента, и, уже аккуратнее, замотал голову. Цезарь сидел, прижавшись к стене, и периодически всхлипывал.

Егор заметил, что Рыцарь-Антон и Ренат-Пантера как-то странно на него поглядывают, будто не узнавая. Он подошел и сел рядом. Потрепал белокурую голову.

- Ну а зовут то тебя как, Цезарь?

- Федор. - ответил тот, всхлипнув. - Федей.

- Все хорошо, Федь. - притянул его, обняв за плечо. - Теперь все хорошо будет…

Федор засопел, прижавшись, и постепенно перестал всхлипывать.

Лязгнул засов, и Рыцарь-Антон метнулся и схватил валявшийся на полу пистолет. Дверь медленно открылась. За ней стоял, бессильно прислонившись к косяку, Вадик, держась за плечо. Из плеча густо и сильно текло, с рукава капало.

К нему бросились, подхватили.

- Егор? - он подслеповато щурился без очков. - Егор? Ты живой?

- Да здесь я, здесь. - отозвался Егор, пытаясь снять с Вадима куртку.

- Егор. Он… взял… с собой… этого, с волосами… Стива, Егор.

Стива?! Неужели?!… Неужели?!

Егор невидяще оглянулся. Стива! Глубоко вздохнул.

- Ребят, помогите ему!

Хлопнул Вадима по здоровому плечу, вскочил и побежал.

                                                                    12. Все. Дальше.

Он бежал и бежал, не чувствуя ни как дышит, ни холода, ни воздуха вообще.

В глаза метнулись коридоры, здания, потом прыгали и скакали ночные белые улицы. Он каким-то невероятным образом помнил все. Дорогу. Он даже не задумывался. Просто бежал. Беги, Форрест.