Детство

Александр Омельянюк «Платон Кочет» (роман-эпопея). Книга третья «Детство»

Посвящается моим родителям

Глава 1 Новобрачные (июнь 1946 – август 1947 гг.)

Наступило утро понедельника 10 июня 1946 года. А вот и Москва!

Проводница энергично прошлась по плацкартному вагону, поднимая заспавшихся пассажиров, среди которых оказались и совы Кочеты.

– «Петь, просыпайся! Зарю уже проспал!» – погладила мужа по волнистым волосам уже вставшая Алевтина.

– «О! Мы уже Люберцы проезжаем!» – спрыгнув с верхней полки, узнал Пётр знакомые по прошлым поездкам места.

– «Петь, а это далеко от Москвы?» – спросила, оправлявшая платье, Алевтина.

– «Да нет! Километров двадцать!».

– «Тогда успеем собраться!» – успокоилась жена, расчёсывая гребешком волосы и закалывая их заколками.

Они убрали лишние вещи, попытавшись зайти в туалет, но тот из-за санитарной зоны оказался уже закрытым.

– Ничего, до дома дотерпим! От вокзала недалеко! – решил мужчина.

Тогда новобрачные присели на скамью, невольно вглядываясь в проплывающий за приоткрытым окном утренний пейзаж.

Лёгкий, свежий ветерок ласкал лицо Алевтины, от любопытства привставшей и высунувшейся в приоткрытое окно.

Но не успели они разговориться, как неожиданно сильный, прерывисто-протяжный гудок паровоза вывел их из задумчивости.

– «Уже Сортировочную проезжаем!» – узнал знакомое за окном Пётр.

И супруги стали стаскивать с верхней полки вещи, в то время как некоторые пассажиры уже потянулись к выходу.

– «Опять военные едут! Уж год, как война кончилась, а они всё едут и едут!» – услышали они за своей спиной недовольный женский возглас.

– «Да проходъ ты! Чо, ворчишъ-то? Тебе всё равно не достанется!» – возразил, следом идущий, другой женский голос постарше.

Вскоре к замедляющемуся стуку колёс на стыках рельсов добавился и металлический скрежет на стрелках. За окном стали появляться новые пути, а поезд стал сбавлять ход. Алевтина видела, как из-под их вагона выныривают новые рельсы, превращаясь в многочисленные пути.

– «Петь, посмотри! Это уже вокзал?» – спросила она мужа.

– «Да! Казанский!» – не глядя в окно, ответил Пётр, возясь с вещами.

Наконец, паровоз, с громким шипением выпустивший из-под колёс громадные клубы пара, громко и протяжно известил о конце их пути. И весёлые пассажиры дружно потянулись на выход.

– «Аль, не спеши, успеем! Стоянка здесь теперь долгая, пока все не выйдут!» – остановил Пётр, поспешившую было на выход жену.

Они вытащили на перрон все свои вещи и осмотрелись. Тут же к ним поспешил носильщик, но расчётливый Пётр отказался от его платных услуг.

А увидев немой вопрос на растерянном лице жены, пояснил ей:

– «Аль, да тут совсем недалеко! Донесём сами. Сейчас вниз спустимся и на метро доедем почти до самого дома!».

Но та уже не слушала мужа, озираясь по сторонам и с восторгом рассматривая окружающие их большие здания, а с любопытством – проходящих мимо людей.

– «Сколько же здесь много народу!?» – вслух удивилась она, спускаясь в метро.

– «Так город же! К тому же столица!» – с несколько снисходительной улыбкой глянул Пётр в светящиеся счастьем голубые глаза жены, с наслаждением вдыхая давно знакомый вокзальный запах ржавеющего железа, горячего пара и жареных пирожков.

Он порылся в нагрудном кармане, ища бумажный рубль, попутно вынув и старый билет в метро. Взглянув на дату, он хотел было уже выбросить просроченную бумажку, но Аля попросила оставить билет ей на память, внимательно разглядывая его.

– «Петь, а почему метрополитен назван именем Кагановича?» – поинтересовалась она, проходя с купленным билетом мимо контролёра:

– «Так Лазарь Моисеевич сам руководил его строительством, вот и назвали в его честь!».

– «А если была бы моя воля, то я назвала бы его в честь Сталина, или хотя бы в честь Ворошилова! А то… Кагановича? Как-то не звучит!».