Детство Менолли (СИ)

А ещё лучше зовись ты Менолли!

Пока арфист пел, Мави, тяжело дыша, откинулась на постели. Ей казалось, что внутри по-прежнему что-то рвётся наружу, причиняя дикую, невыносимую боль. Но ещё хуже становилось от того, как Янус отнёсся к рождению дочери. "О, небеса Перна, как же он разозлился! - подумала Мави. - Неужели он теперь снова продолжит истязать меня? Нет, нет, я не вынесу больше такую боль, хватит уже! Надо сказать ему своё веское слово - а иначе я умру, рожая ему очередного ребёнка!"

Селла при рождении так не кричала, да и все дети Мави быстро утихали. А тут, гляньте-ка, пришлось просить арфиста успокоить ребёнка!

"Надо дать понять служанке и повитухе, чтобы они не трепали языками по этому поводу, а то в холде подумают про нас невесть что, - решила про себя Мави. - Как же не вовремя ушёл Янус! Он что, специально ждал арфиста, чтобы дать почву для слухов? Теперь начнут шептаться, что, мол, хозяйка холда родила ребёнка от другого! Ну уж нет, я не дам этим сплетням далеко разойтись!"

В этот момент её почему-то совсем не заботило здоровье и состояние новорождённой. Вместо того, чтобы взять у арфиста дочку и убаюкать её, Мави подозвала к себе повитуху со служанкой.

- Запомните обе: никто не должен знать, что Янус ушёл так быстро, - шёпотом сказала она, стараясь, чтобы Петирон, напевающий свою песенку во второй раз, ничего не услышал. - Мы объясним всем, что правитель холда удостоверился, всё ли в порядке с Менолли, сам дал ей имя, и поспешил по неотложному делу в корабельные мастерские. Вы всё поняли? Только попробуйте сболтнуть лишнее!

Женщины понимающе закивали, не решаясь с ней спорить. Только теперь Мави соизволила взять дочку на руки и начала кормить ею грудью. Но делала она это чисто механически, как будто с чужим ребёнком, ни разу не посмотрев с любовью на новорождённую. Затем, отдав Менолли арфисту, Мави с усталым стоном откинулась на подушки. Петирон, глядя на это, начал ласково приговаривать:

- Видишь, мама устала, она хочет отдохнуть, и тебе, маленькая Менолли, тоже нужно поспать, набраться сил. Давай, закрывай свои прелестные глазки, и тогда, я уверен, мы с тобой ещё не раз споём вместе...

Спустя несколько минут Мави и Менолли уснули одновременно. Петирон, покачивая головой, аккуратно уложил малышку рядом с матерью. Пусть он стар, но слух его ещё не подводит, и он прекрасно слышит не только фальшивые ноты, но и шёпот.

"Как же так можно - вместо заботы о своей дочери думать о слухах и сплетнях? - задался вопросом старый арфист. - А Янус тоже хорош: уйти по своим делам, даже не дав имя новорождённой! Жаль, что я уже стар, чтобы пытаться что-то изменить в жизни правителей Полукруглого. Но нужно сделать всё возможное, чтобы они лучше относились к своей младшей дочери".

Петирон отослал служанок прочь, а затем с грустной улыбкой посмотрел на спящих Мави и Менолли. Ещё раз покачав головой, арфист потушил два из трёх горевших светильников, а затем вышел из покоев. "Надеюсь, что Менолли оправдает данное ей имя. Голос у неё звонкий и чистый, такие сразу выделяются", - подумал Петирон. Только арфисты знали, как распознать будущего певца, даже если он или она только появились на свет...

***

Три Оборота спустя.

- Со мной никто не иглает! - пожаловалась Менолли старой служанке. Та лишь развела руками: её послали на минутку проверить, как там дела у младшей дочери Януса. Играть с ней она явно не собиралась.

Девочка сидела на циновке, пытаясь хоть что-то сделать с тяжёлыми деревянными куклами. Часом ранее Мави велела Селле остаться с сестрёнкой и занять её чем-нибудь, а та не придумала ничего лучше, как достать из сундука старых кукол. Вручив их Менолли и показав, как с ними играть, сестра убежала по делам: её помощь понадобилась на кухне. Несмотря на то, что Селле было всего пять Оборотов, её постоянно заставляли заниматься чем-нибудь полезным для холда. Поэтому она втайне мечтала, чтобы младшенькая поскорее выросла, и тогда Селла сможет передавать ей часть своих поручений.

После того, как сестра ушла, Менолли старательно таскала кукол по комнате, как будто они путешествовали вместе с ней. Но это ей быстро надоело; к тому же из-за вставленных в игрушки утяжелителей у неё быстро устали руки. Тогда девочка усадила кукол на полу и попыталась им что-то рассказать. Но она знала не так много слов, к тому же пока что совсем не выговаривала букву "р". Ей пообещали, что скоро она всему научится на занятиях у арфиста, но позже: она ещё слишком мала, чтобы их посещать.

- Альфист, альфист, - попробовала выговорить незнакомое слово Менолли. Ей понравилось, как оно прозвучало, и девочка принялась повторять его нараспев. Звонкий голос Менолли хорошо разносился по комнате, и она в восторге захлопала в ладоши. Служанка шикнула на неё:

- Тише ты, тише.