Детство Менолли (СИ)

В комнату быстро вбежал целитель. Девочка поспешно уступила ему место, надеясь, что он поможет Петирону. Следом в комнату вошли встревоженные Янус и Мави.

- Что случилось? - осведомился правитель Полукруглого.

- Петирону стало хуже, у него случился приступ... - едва слышно ответила Менолли, вглядываясь в лицо арфиста и надеясь, что его веки сомкнулись не навсегда.

- Я дал ему сонного зелья и настойку из трав, - объяснил целитель. - Надеюсь, это поможет, но одно могу сказать точно: если эти приступы начнут повторяться, то его организм в столь почтенном возрасте уже не сможет сопротивляться болезни.

Эти слова прозвучали для Менолли как приговор. Она чуть слышно всхлипнула; девочку затрясло от страха. "Неужели Петирон навсегда покинет меня? Как мне тогда дальше жить без него и музыки? Я не хочу потерять ещё и арфиста, достаточно того, что случилось с Квиром и Фелетом..." - вихрь мыслей пронёсся в голове у Менолли. Мави, видя, что дочь еле стоит на ногах из-за переживаний, велела Янусу подхватить девочку и отнести в её покои. После того, как ей тоже дали выпить настойку с сонным зельем, Менолли забылась на несколько часов...

***

На следующий день девочка первым делом отправилась проведать арфиста. Тому стало получше - его перестало беспокоить сердце, да и кашель почти прекратился. Но Петирон был слаб и бледен; он почти не двигался и с трудом мог разговаривать. Конечно, он обрадовался, увидев Менолли, но сил от этого не прибавилось.

- Да, девочка моя, - с грустью и казавшимся необъяснимым примирением произнёс арфист. - Кажется, болезнь сковала меня, и никто не знает, что будет дальше.

- Неужели тебе ничем нельзя помочь? - отчаянно спросила Менолли. - Прошу... борись.

- Я бы рад, да где взять здоровья и бодрости? - Петирон сделал паузу и зашёлся в очередном приступе кашля. Отдышавшись, он продолжил: - Я уже стар; голос мой садится, а силы постепенно покидают.

- Неужели ты умрёшь? Не оставляй нас...

- Все когда-нибудь умирают, - с драматическими нотками в голосе ответил арфист. - Но тебе нужно жить и радоваться. Не грусти, Менолли. Я уйду, но у тебя ещё всё впереди.

- Разве? - с горечью в голосе переспросила она. - Мне больше никто не позволит заниматься музыкой!

- Может, всё и получится... Я сделал для тебя кое-что хорошее. Помнишь, месяц назад я составлял очередное письмо в Цех арфистов?

Менолли кивнула: она прекрасно знала, что Петирон каждый Оборот старался поддерживать связь с Цехом.

- Я приложил к нему две твоих последних мелодии. Надеюсь, мастеру-арфисту они понравятся.

- Правда? - Менолли посмотрела на Петирона с благодарностью и раскаянием: разве он мог соврать ей?

- Поверь, девочка, я сделал для тебя всё, что мог... - в эти слова арфист вложил столько тепла и надежды, что Менолли чуть не расплакалась.

- Спасибо, - чуть слышно вымолвила она, ласково поглаживая Петирона по руке.

"Но неужели он, такой умный, самый дорогой для меня человек, близок к смерти?" - с горечью подумала Менолли. Она дала себе клятву помогать ему, как сможет, чтобы отсрочить гибель арфиста.

- Тебе придётся разучить погребальную песнь, - неожиданно произнёс Петирон. - Я уверен, ты справишься.

Менолли вздрогнула: неужели он смирился со своей участью? Она хотела возразить ему, чтобы взбодрить наставника, но все слова застряли, как ком в горле.

- Ступай, девочка, мне нужно отдохнуть, - усталым голосом попросил арфист. Менолли не посмела ослушаться его.

***

Шли месяцы, а Петирон всё никак не поправлялся. Он вынужден был отменить все занятия, хотя упрашивал Януса и Мави сделать так, чтобы их проводила Менолли. Но правители холда оказались против того, чтобы их дочь при живом арфисте начала заниматься с детьми уроками.

Однако у Петирона всё чаще случались приступы. Целитель холда утверждал, что у арфиста неизлечимая опухоль в груди. Эта болезнь была известна в цехе, но никто не знал способа от неё избавиться.

Однажды, накануне очередного шторма, Петирону стало совсем плохо.

В тот день все опытные моряки заранее предчувствовали грядущую непогоду, и Янус, привыкший доверять их чутью, не стал выводить флотилию на рыбный лов. Яркое и солнечное утро постепенно начало блекнуть, уступая место сгустившимся и грозным тучам.

Менолли, которая в тот момент как раз зашла проведать Петирона, с ужасом увидела, что арфист корчится в муках на кровати. Девочка бросилась к нему, не забыв громко позвать целителя.

- Нет, не умирай, прошу, прошу... - умоляла Менолли, стараясь успокоить арфиста. Но он начал сильно трястись - очередной приступ овладел Петироном.

Прежде, чем прибежал целитель, на крики пришла Селла. Она заглянула в комнату, тихонько охнула и поспешила выйти прочь. Встретив лекаря, она с круглыми от ужаса глазами сообщила ему:

- Петирону совсем плохо! Он погибает в ужасных муках... Боюсь, ему уже ничто не поможет.

- Я должен его осмотреть, - твёрдо произнёс целитель, стремясь пройти в комнату. Но Селла заслонила ему путь.

- Нужно облегчить Петирону страдания. Пусть он погибнет не в агонии, а тихо и спокойно, - произнесла она.