Детство: начало

— А как ты ей пользовался?

— А так же, как и с нашими ребятами в классе. Это трудно объяснить, я сам всё не понимаю. Я как бы представляю всех, кого надо перед глазами, как будто фото напечатанные перед тобой. Плюс я. А дальше — само собой получается, только силы тратятся на то, чтоб картинки не расплылись. Но нестрашно, долго представлять могу. Вот у тебя есть Способность — вызываешь язычок пламени из пальца. А у Серого из руки всплывает светящийся шарик любого цвета, тоже по–желанию, а у тебя — нет. А вот если я вас обоих представлю, то и я смогу костёр пальцем развести, и посветить куда, и ты тоже посветить в темноту сможешь, как и поджечь чего. И Серый тоже сможет пользоваться всем, что есть у нашей команды. Но запас сил у каждого свой, как и мощность. Кто–то язычок пламени вызовет, а кто–то — и огнемёт изобразит запросто. Кто–то один слабенько посветит, а другой все как прожектором осветит. Расстояние в такой команде ограничено, дальше предела кто–то от меня отойдёт, и его изображение у меня пропадёт, его способность у группы исчезнет, и он не сможет ничьими воспользоваться. Как–то так. До моего, хм, путешествия ничего толком не получалось. Только если в школе с ребятами был слабенький тест, ещё учёные умники какую–то ерунду просили в таком режиме сделать, у себя что–то писали, и неинтересно нисколечко. А вот на Линии — была проверка то, что надо. Очень уж Ломак развитый.

— А откуда они берутся, Способности эти? Наши в классе, ну те, кто помнит, как сюда провалились, говорят, что у них там никого с такими не было. Тут, если не схарчат дички — появляются. И почему если пить гороховку — она усиливается, а если камни из монстров и чудищ глотать — не только усиливаются, но и новые появляются?

— Если ты это узнаешь — тебя в Академию возьмут сразу. Будешь на Западе за Линией в лабораториях отсиживаться, хехе, фиг такого умного куда выпустят.

— Везёт тебе, Жека! У тебя такая Способность крутая, с Ломаком вот сработало! А у меня — зажигалка паршивая. Какой его Способностью–то пользовался?

— Локатором! Я его представил в команде так, как тебе рассказал, потом, правда, долго не мог её включить. Но, наконец, очень захотелось узнать, что снаружи, и как–то само получилось. Как только спрашиваешь мысленно кто и где находится, так сразу всё и видишь. Вот это — вещь! Весь анклав как на ладошке, и отличается кто есть кто. Дичков в клетках видать, водителей, стрелков на технике. Крутотень! С такими способностями — в любую экспедицию, хоть прямо ща. Только, вот барахлит способность, в тот раз срабатывала на коротком расстоянии и в группу его одного удалось подсоединить. Наших ребят до этого — нескольких получалось. Непонятно, почему через пень–колоду работает, то так, то эдак. Жалко…

— Ничё! Такие умельцы всем нужны. Тебе ж раньше всех гороховку давать начали, не зря. Таким и рубина не жалко, а то и вовсе жемчужины.

— Скажешь тоже! Жемчужины — их только из убитого черныша достают, а они — редкость редкая. Черныша просто так не грохнешь, ещё посмотреть надо — кто кого прибьёт.

— На такое дело не жалко. Разовьёшься — тебя и в металлисты возьмут, или даже в мусорщики — там такие пригождаются. А то и вовсе в военные.

— Хочу в экспедицию. Вдруг получится лаз проковырять, богатые земли найти, или людей встретить, хоть и говорят, что дички толпами ходят и никому за внешкой житья не может быть. Лопают всех, кто не превращается в таких же, да и те харчат друг дружку только в путь. Но я думаю, что далеко–далеко живут другие люди. Не можем мы быть одни тут. Учёные говорят, что мир — очень большой, где–то кто–то есть.

— И в экспедицию запросто. В объединённую. Да, в ней тебе самое место!

— Когда это будет… Хотя да, сейчас расстояние побольше стало да и ребят объединяется тоже больше. Ещё б постабильнее работало — было бы совсем хорошо.

* * *

— Ну как, Серый?

— Генка, с последнего урока смываемся. Лоскут меняется, недалеко от школы. От периметра совсем чуть протопать, он там слабый, в центр смотрит, проскочим, не заметит никто. Кивнул в знак приветствия подошедшему Никите.

— Идёшь с нами? — спросил Гена.

— А то! Я бинокль старшего братана затарил. Из экспедиции привёз. Поглядим, чо там как. Серый, когда сруливаем? Сейчас или перед естеством?

— Погодь. Объяву послушаем, мало ли.

— Никитос! Мы ща свалим, а ты останешься, спрячешься и послушаешь. А потом — к нам. У тебя одного невидимка есть так что давай, шпионь! Мы за школой тебя ждём.

* * *

Никита вынырнул из–за угла со странной физиономией.

— Ну как — идём? Что долго так? — спросил с нетерпением Серёга.

— Идём идём! Хы–хы. Со всем классом и с училкой и со сторожем. Училка будет всё показывать и рассказывать. Обновление часа через полтора, лоскут, где старшие пацаны штаб год назад устроили, но их патрули выщемили и дали по рогам всем. Говорила, что там ещё чистильщики приедут. Класс только наш идёт. Но если на пустыре что–то опасное, появится — всех быстро уведут. Вот.

— Что там появиться может? Свалка какая–нибудь, или пустырь не с одним люком, а с двумя?

— А вдруг склад? Во шороху будет?