Детство. Уроки

Итак, первоначальный вариант расстановки мебели был, помнится, таким: в большой комнате по стене перед распашными дверями кладовой стояла деревянная кровать, над ней по стене висел ковер, вплотную к кровати и до двери в маленькую комнату буфет, от этой двери до балконного окна стояла этажерка, напротив нее у противоположной стены от балконной двери до проема на квадратном столе, который привезла бабушка вместе с дровами, о этом я рассказал в моей книге «Давно это было», стоял телевизор «КВН», в центре комнаты находился круглый с раздвижной крышкой стола и «венские» стулья.

В маленькой, смежной с большой, комнате между входной дверью и окном стояла детская кроватка, напротив которой от окна и вдоль всей стены располагались трельяж на прямоугольном с выдвижным ящиком светло-коричневого цвета столике, тахта и фанерный шкаф с большим зеркалом. С другой стороны, напротив части тахты и этого шкафа, прикрываемая распахнутой входной в комнату дверью, стояла металлическая кровать. В стене между шкафом и кроватью находилась вышеупомянутая мною дверь в кладовую. В кладовой слева от этой двери стоял книжный шкаф и небольшой с круглой поверхностью диаметром около полуметра на четырех вогнутых внутрь высоких «венских» ножках, соединенных изнутри деревянным обручем, высокий столик. Этот столик после того, как нам был установлен, кажется, когда я уже заканчивал первый класс школы, телефонный аппарат, был перенесен в коридор у входной двери в квартиру. Помню, что по телефону, стоявшему на этом столике, звонили не только мы, но и, приходившие изредка именно для этого к нам, соседи и знакомые.

Несколько лет позже расстановка была уже другой. И это было связано с тем, что была осуществлена частичная перепланировка квартиры.

Выше я уже рассказывал, что первоначально справой стороны коридора, ведущего на кухню стены не было, а был проем. Его длина была около трех с половиной метров. Получалось, что коридор и большая комната, по-сути, были одним помещением, что, конечно, было неудобно. Приходилось занавешивать проем на всю его длину и высоту плотной, кажется, габардиновой портьерой. Она была тяжелой, зеленого с сверло-серыми графическими, можно сказать, абстрактными рисунками.

Поэтому, как я понимаю, было и принято решение снять эту портьеру, а проем сделать «глухим», соорудив на всю его длину и высотой с пола до потолка стену, тем самым отделив коридор от большой комнаты. Я не помню, когда именно, это произошло, только помню, что, как-то приехав, возможно, с дачи, о которой я расскажу позже, я увидел, что проёма нет, а для того, чтобы можно было войти в большую комнату, из коридора, шедшего от входной двери квартиры в кирпичной стене, было прорублено сквозное отверстие, в которое была вставлена дверь. Стена, закрывшая проем, как я припоминаю, была фанерная с двух сторон: со стороны коридора и со стороны большой комнаты, очевидно, прикрепленная к каркасу из брусков. Эта стена была оклеена обоями.

В связи с проведенными изменениями и покупкой некоторых новых предметов мебели большая комната, по истечению нескольких лет после сооружения вышеназванной стены, в итоге выглядела так: слева от нового входа в нее стоял большой светло-желтого цвета с коричневыми закругленными передними вертикальными углами и основанием трехдверный платяной шкаф, который мы называли «гардеробом». За двумя распашными дверями на вешалках-«плечиках» размещалась верхняя одежда, а за третьей дверью были полки для остальных вещей. Этот «гардероб», как и многие другие вещи, о которых я рассказал и буду рассказывать дальше, сохранились до настоящего времени.

От «гардероба» в сторону балконной двери стояла диван-кровать, также сохранившаяся, за ней вплотную к стене, в которой находился выход на балкон, на квадратном столе стоял телевизор, но не «КВН», а «Темп-6». Телевизор «Темп» приходилось часто ремонтировать не только силами вызываемого из телеателье мастера, но и отдавая «Темп» в это телеателье для основательного ремонта. Телеателье находилось в том же доме, где был исполком городского Совета депутатов трудящихся. Помню, из-за того, что телевизор был на ремонте в телеателье, а срок окончания ремонта был перенесен, мне не удалось посмотреть художественный фильм, если не ошибаюсь, «Олеко Дундич». А посмотреть мне его очень хотелось, так как я до этого узнал об Олеко Дундиче, прочитав первую книгу из трилогии С. М. Буденного «Пройденный путь».