Девадаси

Амрита обрадовалась, поняв, что, похоже, Киран ничего не заметил.

Потом они лежали рядом. В открытое окно врывался ветер; луна, словно огромная жемчужина, сияла на синем небе в окружении блистающих, как бриллианты, звезд.

Во взгляде Кирана были глубокое удовлетворение, невысказанная благодарность и трепетная радость.

— Я рад, что мы снова вместе.

— Ты будешь часто приходить?

— Как получится, — уклончиво ответил Киран. — Днем я вынужден заниматься делами. Вечерами меня, случается, зовут в гости люди, от чьих приглашений я не могу отказаться. Мне часто приходится уезжать на несколько дней — имение нельзя оставлять без присмотра. — Он ободряюще улыбнулся. — Надеюсь, ты не будешь скучать!

— Постараюсь. Я найду чем заняться. Тара и Камал предложили мне выступать вместе с ними.

— Ты хочешь сказать, что собираешься танцевать на улицах? За деньги?

— Чаще не на улицах, а в богатых домах. На праздниках, свадьбах, во время совершения обрядов.

Киран затаил дыхание.

— Послушай, Амрита… У тебя будет достаточно денег.

— Я собираюсь делать это не ради денег. Ради того, чтобы продолжать заниматься танцами.

— Я не против танцев. Я выбрал эту квартиру именно потому, что здесь есть просторная комната. Ты можешь продолжать танцевать… для себя, для меня. Но только не на публике и не в компании Тары.

— Она тебе не нравится?

— Нет. Ее нельзя назвать порядочной женщиной.

— Почему? Тара — верная жена и заботливая мать.

— Однако прежде она жила в военном лагере с английским офицером и неизвестно, с кем еще. Ей повезло, что она вышла замуж за танцовщика, никто другой не согласился бы жениться на такой женщине! Однажды я видел их выступление на свадьбе богатого индийского купца. Полуголые, размалеванные, в дешевых побрякушках…

— Они артисты, — спокойно сказала Амрита.

— Я не хочу, чтобы ты стала такой, как они. Я желаю, чтобы ты забыла о том, что была девадаси.

Амрита не ожидала услышать таких слов. Не значит ли это, что он стыдится ее прошлого?

— Я была девадаси на протяжении десяти лет и никогда не смогу об этом забыть. Тара — моя лучшая подруга, она мне почти как сестра. Ее история похожа на мою. Только Тара раньше нашла свое счастье. Ты прав, Камал хорошо знает храмовые обычаи и жизнь девадаси. Никто не способен понять меня так, как эти люди. Ты хочешь лишить меня единственных друзей!

Киран смягчился.

— Я не против того, чтобы ты с ними дружила. Но в остальном ты должна вести себя, как порядочная женщина.

У Амриты вырвалось:

— Как твоя жена?

Это было сказано не без иронии, но Киран притворился, что ничего не заметил.

— Главное достоинство Мадхур именно в том, что она истинная индианка. Преданная, послушная, скромная, верная…

— Ты ее любишь?

— По-своему. Она хорошая женщина, прекрасная мать. Но с ней часто бывает скучно, ее мир ограничен узкими рамками. В постели с ней никогда не испытаешь того, что можно испытать с тобой.

На лице Амриты появилось загадочное, чуть насмешливое выражение.

— И все потому, что я служила в храме. А ты хочешь, чтобы я об этом забыла!

— Я хочу, чтобы ты была только моей.

Амрита в волнении соскользнула с кровати и остановилась посреди комнаты. По ее плечам и груди стекал серебристый свет, ее тело было полно чувственной силы, взволнованный взгляд устремлен на Кирана.

— Что будет, если твоя жена узнает о моем существовании? — спросила она.

— Ничего. Есть вещи, которые не подлежат обсуждению. Мой долг — заботиться о Мадхур и детях, в остальном я волен поступать так, как считаю нужным.

Голос Кирана звучал равнодушно и твердо: его не волновали чувства законной супруги.

«Я вынуждена мириться с тем, что у Кирана есть жена, а Мадхур — с тем, что он имеет любовницу», — подумала Амрита.

На следующий день она отправилась к Таре и сообщила о том, что не сможет танцевать вместе с ней и Камалом.

— Тебе запретил Киран! — догадалась та.

— Да, — призналась Амрита, — и я вынуждена смириться с его решением.

К великому огорчению молодой женщины, Тара презрительно расхохоталась и заявила:

— Ты ведешь себя, как настоящая продажная женщина!

Амрита побледнела.

— Прошу тебя, Тара, не произноси таких слов!

— Почему, если это правда? Он платит тебе за то, что ты с ним спишь и выполняешь его требования! Не удивлюсь, если он запретит тебе приходить в наш дом и ты согласишься, потому что побоишься потерять содержание!

Амрита постаралась взять себя в руки. Она не желала ссориться с лучшей подругой.

— У тебя есть Камал, а мы с Аминой одни. О нас некому позаботиться.

— Ты сама в состоянии позаботиться о себе! — вскричала Тара. — Завтра мы танцуем на свадьбе. Пойдем с нами, и у тебя появится несколько десятков рупий!

Амрита покачала головой.

— Ты мне больше не подруга, — отрезала Тара. — Выбирай: или мы и Натараджа, или заминдар и его деньги!

— Тара! — в смятении прошептала молодая женщина, но та отвернулась, не сказав больше ни слова.

Амрита подождала еще немного, потом вышла из дома и побрела по улице, стараясь сдержать слезы. Она не ожидала такого удара и была близка к отчаянию.

В конце улицы ее догнал Камал.

— Не сердись на Тару, — сказал он, — она всегда говорит то, что думает.