Девчонки и мода

В туалет на втором этаже я идти не рискую. Дом такой маленький, что всё будет слышно. У нас есть еще один туалет, на улице, – тесная кирпичная будка, которой мы пользовались, когда только купили дом и отец делал в нем ремонт. Я всегда боялась заходить в уличный туалет. Там нет электричества и поэтому мерещится, что по тебе стаями бегают пауки. Облезлого деревянного стульчака не разглядеть, а из ямы доносится смрадный запах. Я никогда не садилась на стульчак до конца, опасаясь, что какая-нибудь местная крыса вылезет подышать свежим воздухом и укусит меня за попу.

Но сегодня все недостатки примитивной уличной уборной играют мне на руку. Когда, продравшись сквозь заросли, я добираюсь до сортира и в нос мне ударяет вонь, обед просится наружу сам собой. Мне даже не приходится засовывать в рот два пальца, чтобы вызвать тошноту.

Как же это ужасно, отвратительно, омерзительно. Сердце колотится как бешеное, а из глаз брызжут слезы. Даже когда все кончено, я не испытываю облегчения. Пошатываясь, выхожу на свежий воздух и обрызгиваю лицо холодной водой из ржавой бочки. Студеный ветер холодит щеки, придавая им нездоровый румянец.

Я возвращаюсь в дом, где по-прежнему витает запах жареной рыбы с картошкой, и меня снова начитает мутить.

– Элли, ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Анна, убирая со стола остатки обеда.

– Я? М-м-м, да, нормально.

– Куда ты ходила?

– В уличный туалет. В домашнем засел Цыпа, а мне как раз приспичило, – не моргнув глазом, отвечаю я. – Кстати, отец подключил новый телек?

Я хочу проскользнуть мимо Анны в гостиную, но она удерживает меня за руку.

– Ты ужасно выглядишь, – говорит она.

– Спасибочки.

– Бледная как полотно. Тебя тошнило?

– Нет.

– Точно? По-моему, у тебя изо рта разит.

– Ну ты просто завалила меня комплиментами. Сначала говоришь, что я ужасно выгляжу, а теперь – что от меня разит. Офигеть! – Я пытаюсь шутить, но голос срывается сам собой, глаза застилает слезами, и губы дрожат от обиды. – Сама знаю, что выгляжу ужасно, так что не обязательно мне об этом напоминать. Знаю, что я толстозадая жирная уродина. Неудивительно, что Дэн меня бросил, не потрудился даже заглянуть, когда от их дома до нашего рукой подать. Он единственный обращал на меня внимание, но и его надолго не хватило, а теперь я…

– Что ты теперь? – встревоженно повторяет за мной Анна.

Из гостиной доносится музыкальная заставка из мультика, и Цыпа издает победный клич:

– «Уоллес и Громит»!

– Эй, девчонки, садитесь смотреть телек, – зовет отец.

– Пойдем, – говорю я, хлюпая носом. – Раз уж он так ради нас старался.

– Нет, погоди-ка. Давай все проясним, – говорит Анна, вцепившись мне в руку и набирая в грудь побольше воздуху. – Послушай, Элли…

– Ну что еще?

– Ты беременна?

– ЧТО?!

Я изумленно таращу глаза на Анну.

– Я долго не могла набраться смелости для этого разговора. Все уговаривала себя, что мне только мерещится. Отцу я ничего не сказала. Обещаю молчать до тех пор, пока ты сама не решишь ему признаться. Главное, не волнуйся. Все в порядке. Разумеется, в наши жизненные планы это не входило, но раз уж так вышло, мы рассмотрим все возможные варианты. Знай, что это не конец света. Мы примем любое твое решение. Потому что решать именно тебе. Ведь это твой ребенок, Элли…

– Анна, послушай, не будет у меня никакого ребенка.

– Ну, раз ты так решила…

– Я не беременна! Ты что, рехнулась? Какой еще ребенок? С чего ты взяла? О боже, неужели все из-за того, что я так растолстела?

– Да нет же! Ты, наоборот, исхудала! Я думала, ты ничего не ешь из-за стресса и страдаешь оттого, что Дэн не звонит.

– Дэн? О, Анна, только не говори, что ты решила будто он отец ребенка! – При одной мысли об этом я сгибаюсь пополам от хохота.

Глядя на меня, Анна тоже начинает хихикать.

– Имей в виду, у нас с Дэном ничего такого не было. Мы всего лишь целовались. И как только тебе такое в голову пришло?

– Ну, не знаю. Просто в последнее время ты была сама не своя – ходила мрачная, ничего не ела, тебя рвало, ты жаловалась, что растолстела, а еще я заметила, что в этом месяце ты не пользовалась тампонами. Знаю, у тебя еще не вполне регулярный цикл, но с учетом твоего странного поведения я решила… Ах, Элли, какое облегчение, что я оказалась не права.

Она обнимает меня, но тут же отстраняется:

– От тебя точно пахнет рвотой.

– Ну вот, опять все сначала.

Анна кладет мне руки на плечи и пристально смотрит в глаза:

– Что происходит, Элли?

– Ничего особенного.

– Давай выкладывай. С тобой явно что-то не то.

– В общем-то, ты права. Просто в последнее время я себе не нравлюсь. Хочу измениться и стать другой.

– Но мне ты больше нравилась прежней, – говорит Анна. – Раньше ты была веселой, задорной, в тебе была искорка, а теперь погасла. Ходишь словно в воду опущенная. Зря я сподобила тебя на диету. Она тебя истощила.

– Глупости. Я почти ничего не сбросила и осталась жирной свиньей. Сама посмотри, – говорю я и в отчаянии задираю на животе одежду.

– Ужас, – ахает Анна, придерживая мой свитер.

– Хватит, не смотри на меня так, – прошу я и пытаюсь вырваться.