Девчонки на луне (ЛП)

Каждый раз я думала о том, чтобы сказать правду случайно встретившемуся фанату, просто чтобы посмотреть на мамину реакцию. Именно поэтому было странно, что я до сих пор этого не сделала, хотя у меня был шанс, прямо здесь. Пока я была в самолёте, а она – на земле.

Моей соседке – женщине в длинном строгом платье бирюзового цвета и сандалиях на высоком каблуке – я дала бы лет тридцать восемь. Когда самолет начал разгоняться на взлетной полосе, женщина угостила меня жвачкой, но пока это было «потолком» нашего общения. Зато, заметив мой «SPIN», соседка чуть слышно ахнула, и я почувствовала, как сами собой в голову полезли лживые оправдания, словно из тайника семейки Феррис.

– «Shelter»! – воскликнула женщина. – Я обожала эту группу. Это же их старое фото?

– Это старый журнал, – сказала я. Из всех историй, крутившихся в голове, я, наконец, остановилась на одной. – У моего отца много таких.

– Клёвый отец, – ответила женщина и слегка наклонилась, заговорщически глядя на меня. Я пожала плечами и улыбнулась.

– Я была так потрясена из разрывом, – сказала она. Я не знала, имела ли она ввиду группу или моих родителей. – Мэг Феррис была такой отвязной девчонкой, а Кирен – таким очаровашкой, – женщина понизила голос до громкого шёпота. – Я ревновала его к ней. Почти ненавидела Мэг. Меня послушать, так я говорю, будто мне снова шестнадцать лет, – погрузившись в свои мысли, она трясла своим стаканчиком со льдом как маракасой, а затем поставила его на столик.

– Я — Джессика, – представилась она. – Можно? – она протянула руку. На них был идеальный маникюр, каждый ноготь – узкий овал, покрашенный в кораллово-розовый цвет. При их виде мне стало стыдно за свой обсыпавшийся золотой лак.

Я дала ей журнал, и Джессика принялась листать его в поисках той статьи.

– Семьдесят седьмая страница, – подсказала я ей.

Она кивнула, не придав значения тому, что я это запомнила.

– О, Господи, – она вернулась к обложке, чтобы проверить дату издания. – Не могу поверить, что прошло уже двадцать лет.

Джессика прикрыла руками рот, а затем потрогала щёки, будто думала, что сможет найти там другое лицо.

– Ты же слышала их музыку?

– Ага, – ответила я. – Мне нравится «Sea of Tranquility».

– Он лучше всех! Мой любимый альбом. И песня, – женщина нашла статью и полностью раскрыла журнал у себя на столике. Там была фотография с обложки альбома: тёмно-синий фон с затемнённой луной в центре.

– О, Господи! – она повернулась ко мне. – Моей любимой песней была «Still». Ты её знаешь? – она начала напевать её с закрытым ртом.

Я кивнула и бросила взгляд на спящую пожилую даму, что сидела через проход на нашем ряду, немного напрягшись от мысли, что Джессика может вот так петь ещё долго. Но она перестала, исполнив лишь пол припева.

– Я купила новый альбом Кирена, – сказала она. – Он всё такой же классный. И симпатичный, – Джессика дотронулась до лица моего отца на фотографии. – А Мэг... Она давно пропала.

Какие-то секунды я обдумывала её слова. Смотря, что подразумевать под словом «пропала». Конечно, я крайне редко слышала, чтобы мама пела, и даже когда доводилось, она всегда делала это в другой комнате. Прямо как та птица, что считалась вымершей, и чья песня рикошетом отражалась в листве деревьев по всему лесу. Но стоило только приблизиться, как та успевала замолкнуть.

– Она теперь художница, – сказала я Джессике. – Работает по металлу. Скульптура и ювелирное дело, – я не стала говорить ей, что часть её работ была на мне: тонкий серебряный браслет-цепочка на запястье, правильной геометрической формы серьги-гвоздики в ушах. Ничего такого, что пришлось бы снимать перед детектором металла в аэропорту, и всё же с собой. Пару лет назад журнал «Rolling Stone» хотел напечатать крошечную статейку о маминых скульптурах в разделе типа «Куда делись бывшие звезды?», но Мэг отказалась от интервью. Но они всё равно всунули его анонс и фотографию с наружной выставки Олбрайт-Нокс под заголовком «Певица «Shelter» делает скульптуры из металла». Они достали её фото, где она стояла на фоне пустой белой стены галереи, с сайта университета. Мама там выглядела очень официально. Чересчур серьёзная, но всё равно красивая.

Джессика обернулась ко мне:

– А ты хорошо о них осведомлена. И притом, что молодая! Твой отец их фанат?

«Хороший вопрос, – подумала я. – Так, да или нет? Не уверена».

Поэтому я пожала плечами и дала размытый ответ.

– Был когда-то.

Она понимающе кивнула.

– А ты и сейчас.

– В яблочко, – ответила я. Это была правда, хоть мне и приходилось сохранять свой фанатизм в тайне. Казалось, мама совсем не выносила звука своего голоса из магнитофона. Но я слушала «Shelter» через айпод, и только в наушниках. И лишь изредка я могла уловить в этих песнях женщину, которую знала. На короткие доли секунды.