Девчуля для братвы (СИ)

Поэтому Вольф приехал сюда не один, с целой командой подконтрольных ему людей в двух бронированных черных грузовиках без каких-либо опознавательных надписей. Этих мужчин в масках и камуфляже действительно легко было принять за бойцов подразделения ОМОНА. Вот только надписей на их форме не было.

— Целая спасательная операция, — прошептала, когда это увидела.

— Возможно, и того мало, — отозвался он. — С этим Борисом что-то нечисто. Он не просто какой-то деревенский олух, возомнивший себя местным хозяином. Тут… чувствуется профессиональная военная подготовка. У меня даже не получилось навести справки. Взялся, как будто ниоткуда, быстро сколотил вокруг себя бригаду из отъявленных отморзков — в основном, бывших сидельцев, легко и просто подмял под себя местных… Не только жителей, но и органы власти. Этот человек крепко засел в Возогорах. Скинуть его будет непросто.

Униформа, в которой был Вольф, шла ему не меньше дорогих костюмов и белоснежных рубашек. В это лаконичной черной форме на его ладной широкоплечей фигуре и армейских ботинках с высокой шнуровкой он излучал такую энергию и силу, что я невольно залюбовалась.

Не могла отвести от него взгляда. Он же смотрел на меня спокойно. И разговаривал ровно. Самое удивительное было в том, что это почему-то причиняло мне боль. Как причиняла зудящее беспокойство мысль о том, что, в отличие от остальных, никакой защиты, то есть наколенников и бронежилета, у него не было.

А был пистолет в наплечной кобуре. Самый настоящий пистолет.

— Если выйдешь из машины, я за твою жизнь не ручаюсь, — проговорил Вольф, не глядя на меня, и распахнул дверцу.

— Владимир… — сорвалось с моих губ.

Он обернулся ко мне, и в холодных глазах что-то вспыхнуло. Всё, чего мне хотелось, прильнуть к его губам в поцелуе, чтобы он понял, что я…

Люблю его.

Это осознание вдруг так ярко и во всей полноте открылось мне, что дыхание перехватило. Именно сейчас, в момент опасности, я поняла, кем он стал для меня.

Господи боже, а ведь я могу его потерять…

— Удачи, — жалко проговорила и осторожно прикоснулась к его плечу.

Совсем не то, что хотела сказать и сделать…

Сбросив мою руку, словно я была назойливой попрошайкой, он хлопнул дверью.

Несколькими минутами позже он и его бойцы скрылись за поворотом.

Мне же оставалось только молиться…

Увы, но с этим я не справилась, как на иголках просидев на кожаном сиденье от силы минуты три, не больше.

Не выдержала.

Машины были укрыты в подлеске, с восточной стороны забора — в ту сторону и двинулся Вольф со своей командой. Именно там, в строго определенном и стратегически выверенном месте они должны были за этот забор проникнуть.

Что двигало мной, когда я, как тень, выскользнула из машины и двинулась в противоположном направлении? Ведь Вольф строго-настрого запретил выходить из машины. Да и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — это опасно.

Все было потому, что я увидела дерево.

Я заметила его, и все остальное как будто отдалилось. Мысли об опасности. И о Вольфе… Все, что не имело к этому отношения, перестало существовать. А остался только какой-то опасный и странный азарт. И мгновенно сложившаяся в голове схема — не хуже чертежа на уроке геометрии.

Я всегда хорошо умела лазать по деревьям. И этот толстый вяз рос прямо рядом с забором, так, что его широкая ветвь раскидывалась прямо за забор.

Не знаю, почему они не выбрали это место, чтобы попасть на участок — как, по мне, оно было идеально.

Само собой, я не полезу на территорию Таврова. Я дура, конечно, но не до такой степени…

Навыки, отточенные еще в детсадовском возрасте, не подвели.

Обняв шершавый ствол, я ловко вскарабкалась вверх и укрылась в многочисленных ветвях. Хоть и была зима, и деревья стояли голые, я в своей коричневой куртке очень хорошо сливалась с окружающей местностью.

К слову, двор отсюда просматривался идеально.

Сразу увидела, насколько большая и ухоженная здесь территория. Заприметила и резную беседку, и ажурный мангал, и еще какие-то постройки.

А еще — клетки. Их было несколько, расположенных в разных местах участка, и на очень удаленном расстоянии.

В самом ближайшем вольере находились волки.

Однако я не успела рассмотреть их. Да и вообще, честно говоря, потеряла всякий контроль над ситуацией, если он в принципе у меня и был.

Все потому, что окно, находящееся на уровне второго этажа — прямо напротив моей ветки! — распахнулось. И я увидела Варю.

Словно во сне, я увидела Варю в деревянной комнате со скатанной крышей. А она заметила меня.

Наверное, в какой-то книжке написали бы про это: немая сцена.

И мы действительно были немы. Молча пялились друг на друга минут пять, не меньше.

Я сразу обратила внимание, как ужасно выглядит моя самоуверенная красавица-сестренка.

Она стала тощая, как жердь. В каком-то странном зеленом платье. Бледная, как смерть, а под глазами залегли красные круги.

В этот момент я хотела только одно — собственными руками задушить Бориса Таврова. Того, кто превратил мою Варьку вот в это зашуганное приведение.