Девяносто дней Женевьевы

Ее оргазм был бурным и продолжительным. Женевьева извивалась, сидя в кресле, ее тело то замирало, то дрожало от наслаждения. Когда все закончилось, она, испустив вздох облегчения, в изнеможении откинулась на спинку кресла.

Она почувствовала, как Синклер поднял ее с кресла, а потом заставил встать перед ним на колени. Расстегнув брюки, он придвинулся к ней. Член Синклера был огромным и твердым. Едва Женевьева прикоснулась к нему губами, как он кончил. Его оргазм был таким же бурным, как и тот, который испытала она.

Позже, когда Женевьева, приняв душ и одевшись, сидела за столом напротив Синклера, наслаждаясь деликатесами, которые он заказал в китайском ресторане, ей в голову вдруг пришла забавная мысль: «Мы с ним сейчас выглядим как респектабельная благонравная парочка: леди в скромном черном платье и джентльмен в темных брюках и белой, небрежно расстегнутой рубашке».

Женевьеве было тепло и уютно. Может быть, это хороший секс оказал на нее такое благотворное воздействие? Интересно, что сейчас чувствует Синклер? Во время ужина он не давал ей скучать. Синклер буквально из кожи вон лез, стараясь быть милым и предупредительным хозяином. И Женевьеву снова поразило то, какими обширными познаниями он обладает. Рассказывая о чем-то, он не хвастался эрудицией, а просто делился любопытной информацией. «Круг его интересов действительно широк и разнообразен. Теперь понятно, почему у него такая огромная библиотека», — отметила про себя Женевьева.

Она попыталась завести разговор о Японии.

— Вы опять об этом? — Посмотрев на нее, Синклер вопросительно поднял бровь. — Почему вы проявляете такой настойчивый интерес к моей поездке на экзотический Восток?

«Да я и сама не совсем понимаю почему. Наверное, просто хочу узнать, будете ли вы там заниматься сексом с Джейд Челфонт», — чуть не сказала Женевьева.

— Это не настойчивый интерес, а скорее простое любопытство, — солгала она. — Разработать рекламную кампанию, которая поможет завоевать японский рынок, — задача сложная, но очень интересная. Наше агентство с удовольствием возьмется за это дело.

— Женщина-бизнесмен — это что-то. Она всегда думает только о работе, — холодно заметил Синклер. — Почему вы полагаете, что именно ваше агентство будет заниматься этой рекламной кампанией?

— Если ваши переговоры пройдут успешно…

— Я еще не стал вашим клиентом, — перебил он ее.

— Я думала, что вы уже приняли решение и у меня нет повода для беспокойства, — произнесла Женевьева безразлично-спокойным голосом.

— Не стоит опережать события, мисс Лофтен. Мы с вами заключили договор на девяносто дней, и срок этот еще не истек.

— Прошу прощения, мистер Синклер, но иногда мне кажется, что вы просто используете меня, — произнесла Женевьева с ледяной вежливостью.

— Вы правы, — ответил он, едва заметно усмехнувшись. — И это чертовски приятно.

— Я хочу сказать, что у меня иногда возникают сомнения в том, что вы сдержите данное мне обещание.

Женевьева поняла, что на этот раз по-настоящему его разозлила. Она почувствовала, как напряглось его тело.

— Надеюсь, что вы пошутили, мисс Лофтен. У меня, конечно, много недостатков, но я никогда не нарушаю своих обещаний, — изрек Синклер высокомерным тоном. Она увидела в его глазах зловещий, ледяной блеск.

Женевьева поняла, что Джеймса Синклера лучше не злить — в гневе он страшен.

— Простите меня, — произнесла она. Женевьева действительно сожалела о том, что сказала.

— Прощаю, — тут же отозвался он. — Мне, однако, кажется, что именно вы первой нарушите наш договор.

«Только если вы заставите меня это сделать», — подумала Женевьева. Увидев, как смотрит на нее Синклер, она поняла, что он вполне на это способен. И не на шутку встревожилась.

— А если я дам тебе один фунт?

Женевьева моментально пришла в себя. Возле ее стола стоял улыбающийся Джордж Фуллертон.

— Мне кажется, что один цент тебя бы не устроил, — сказал он.

— Один цент? — переспросила она.

— За твои мысли. Ты, похоже, унеслась куда-то очень далеко. Думаешь о работе?

— И о ней тоже.

— Ты слышала последние сплетни о Джеймсе Синклере?

— Ты имеешь в виду историю с Рики Крофтом? — спросила Женевьева. — Да, слышала.

— Как ты думаешь, это правда?

Женевьева вспомнила, как накануне вечером похолодела от страха, когда Синклер разозлился. Это была мимолетная, но бурная вспышка гнева.

— Мистер Синклер запросто может набить кому-нибудь морду, — сказала Женевьева. — Однако я не понимаю, почему он сцепился именно с Рики Крофтом.

— Этого никто не понимает, — сказал Фуллертон. — Ты что-нибудь знаешь о том, как проходит его японский вояж?

— Только то, что он как-то проходит.

Фуллертон кивнул.

— В последнее время мистер Синклер приобрел бешеную популярность. Все хотят заполучить этот лакомый кусочек. Однако, несмотря на то что он по-прежнему флиртует с «Лукки» и их прелестной фехтовальщицей, я уверен, что ты в конце концов выиграешь эту битву полов.