Девяносто третий год

Два жандарма отодвинули засов, открыли дверь и вошли в каземат.

Симурдэн вскинул голову, сложил на груди руки и, глядя на дверь, крикнул:

-- Введите арестованного.

Под сводом открытой двери появились два жандарма и между ними какой-то человек.

Это был Говэн.

Симурдэн задрожал.

-- Говэн! -- воскликнул он.

И добавил:

-- Я велел привести арестованного.

-- Это я, -- сказал Говэн.

-- Ты?

-- Я.

-- А Лантенак?

-- Он на свободе.

-- На свободе?

-- Да.

-- Бежал?

-- Бежал.

Симурдэн пробормотал дрожащим голосом:

-- Верно, ведь з мок его, он знает здесь все лазейки. Должно быть, темница сообщается с каким-нибудь потайным ходом, я обязан был это предусмотреть... Он нашел возможность скрыться, для этого ему не понадобилось посторонней помощи.

-- Ему помогли, -- сказал Говэн.

-- Помогли бежать?

-- Да.

-- Кто помог?

-- Я.

-- Ты?

-- Я.

-- Ты бредишь.

-- Я вошел в темницу, я был наедине с заключенным, я снял свой плащ, я набросил свой плащ ему на плечи, я надвинул ему капюшон на лоб, он вышел вместо меня, я остался вместо него и стою здесь перед вами.

-- Ты не мог этого сделать.

-- Я сделал это.

-- Это немыслимо.

-- Как видите, мыслимо.

-- Немедленно привести сюда Лантенака.

-- Его там нет. Солдаты, увидев на нем командирский плащ, приняли его за меня и пропустили. Было еще темно.

-- Ты сошел с ума.

-- Я говорю то, что есть.

Воцарилось молчание. Затем Симурдэн произнес, запинаясь:

-- В таком случае ты заслуживаешь...

-- Смерти, -- закончил Говэн.

Симурдэн побледнел как мертвец. Он застыл на месте, словно сраженный ударом молнии. Казалось, он не дышит. Крупные капли пота заблестели на его лбу.

Вдруг окрепшим голосом он произнес:

-- Жандармы, усадите обвиняемого!

Говэн опустился на табурет.

Симурдэн скомандовал жандармам:

-- Сабли наголо.

Эта фраза произносилась в суде в тех случаях, когда обвиняемому угрожала смертная казнь.

Жандармы обнажили сабли.

Симурдэн заговорил теперь своим обычным голосом.

-- Подсудимый, -- сказал он, -- встаньте.

Он больше не говорил Говэну "ты".

III

Голосование

Говэн поднялся.

-- Ваше имя? -- спросил Симурдэн.

Говэн ответил:

-- Говэн.

Симурдэн продолжал допрос.

-- Кто вы такой?

-- Командир экспедиционного отряда Северного побережья.

-- Не состоите ли вы в родстве или связи с бежавшим?

-- Я его внучатный племянник.

-- Вам известен декрет Конвента?

-- Вот он лежит у вас на столе.

-- Что вы скажете по поводу этого декрета?

-- Что я скрепил его своей подписью, что я приказал выполнять его неукоснительно и что по моему приказанию было написано объявление, под которым стоит мое имя.

-- Выберите себе защитника.

-- Я сам буду себя защищать.

-- Слово предоставляется вам.

Симурдэн вновь обрел свое бесстрастие. Только бесстрастие это было схоже не с холодным спокойствием живого человека, а с мертвым оцепенением скалы.

Говэн с минуту молчал, словно собираясь с мыслями.

Симурдэн повторил:

-- Что вы можете сказать в свое оправдание?

Говэн медленно поднял голову и, не глядя вокруг, начал:

-- Вот что: одно заслонило от меня другое; один добрый поступок, совершенный на моих глазах, скрыл от меня сотни поступков злодейских; этот старик, эти дети,-- они встали между мной и моим долгом. Я забыл сожженные деревни, вытоптанные нивы, зверски приконченных пленников, добитых раненых, расстрелянных женщин, я забыл о Франции, которую предали Англии; я дал свободу палачу родины. Я виновен. Из моих слов может показаться, что я свидетельствую против себя, -- это не так. Я говорю в свою защиту. Когда преступник сознает свою вину, он спасает единственное, что стоит спасти -свою честь.

-- Это все? -- спросил Симурдэн. -- Все, что вы можете сказать в свою защиту?

-- Могу добавить лишь одно, -- будучи командиром, я обязан был подавать пример. В свою очередь и вы, будучи судьями, обязаны подать пример.

-- Какой пример вы имеете в виду?

-- Мою смерть.

-- Вы находите ее справедливой?

-- И необходимой.

-- Садитесь.

Каптенармус, он же комиссар-аудитор, поднялся с места и зачитал сначала приказ, объявляющий вне закона бывшего маркиза де Лантенака, затем декрет Конвента, согласно которому каждый, способствовавший побегу пленного мятежника, подлежал смертной казни. В заключение он огласил несколько строк, приписанных внизу печатного текста декрета, в которых "под угрозой смертной казни" запрещалось оказывать "какое-либо содействие или помощь" вышеупомянутому мятежнику и стояла подпись: "Командир экспедиционного отряда: Говэн".

Закончив чтение, комиссар-аудитор сел.

Симурдэн скрестил на груди руки и произнес:

-- Подсудимый, слушайте внимательно. Публика, слушайте, смотрите и сохраняйте молчание. Перед вами закон. Сейчас будет произведено голосование. Приговор будет вынесен простым большинством голосов. Каждый судья выскажет свое мнение вслух, в присутствии обвиняемого, правосудию нечего таиться. -И, помолчав, он добавил: -- Слово предоставляется первому судье. Говорите, капитан Гешан.