Девяностые приближаются (СИ)

После двух уроков физики у нас была физ-ра рядом, на стадионе. Сдавали нормативы на лыжах. Я сдал легко, а представитель советской школы бокса Бейбут сдал со второй попытки. С улицы пришли разгорячённые морозцем. Минус двадцать в Красноярске! Четвертым и пятым уроком у нас иностранный, а в час тридцать уже обед. После обеда тоже будет мероприятие, придётся нам с Бейбутом опоздать на тренировку или вообще не ходить. Стою, читаю объявление:

В 14.15 в актовом зале состоится комсомольское собрание школы. На повестке следующие вопросы:

Борьба за мир, и вклад Красноярской зональной комсомольской школы в дело борьбы за мир. Разбор персонального дела комсомольца Славнова А. Н.Разбор персонального дела комсомольца Штыбы А. В.

Хмыкаю, и поглаживаю «сюрприз» в кармане пиджака, приберёг его, как знал.

На уроке неожиданность – наш директор собственной персоной на задней парте. Сидит пока тихо. Англичанка знает меня как облупленного, а всё равно вызывает к доске и даёт читать текст. Легко справляюсь и неожиданно слышу:

– Неплохо, но три, сделал две ошибки, – не глядя мне в глаза, наклонилась к журналу учительница.

Я всё тут же понимаю, надо же, правильный мужик, вроде, а включил админресурс. Ну-ну. Я по этим правилам тоже играть умею.

– А какие ошибки? – невинно интересуюсь я.

– Неважно, иди на место, а к доске пойдёт Лукарь, – попыталась съехать училка.

– Важно! Лукарь, сядь пока! Я должен знать, какие я сделал ошибки, иначе как я их исправлю? – сухо говорю я.

– Сядь, я сказала! – крикнула училка.

– Не сяду, и не надо кричать! Моду взяли кричать. Может ещё и розги принесёте, как в царской России? – упорствую, но спокойным и тихим тоном я.

– Так, Анатолий, выйди из класса, и напиши объяснительную, – вступает в бой тяжёлая артиллерия в виде директора.

– Как скажете, Николай Сергеевич, мне писать не привыкать, напишу, в трёх экземплярах – в гороно, в партком, и вам до кучи, – говорю я и выхожу из класса.

– Ну-ка, стой! – шипит директор и выходит за мной.

– Анатолий Штыба? – сталкиваюсь я у входа с группой мужчин в расстегнутых уже полушубках и в шапках. – Ну, здравствуй, наш герой! Дай пожму тебе руку! – тянет мне могучую кисть один из них. – Шенин Олег Семенович, секретарь красноярского крайкома КПСС.

Его я знал, вернее, читал в своё время про него. Сейчас в Красноярске первый секретарь Федирко, а Шенин – это, как бы сказать, правая рука его. Он был предшественником Зюганова в новом КПСС, один из самых активных участников ГКЧП. Да и вообще, человек редкой биографии. Начать с того, что он – «сидевший», немного ему дали, полтора года, а отсидел ещё меньше, но сидел. За нарушение техники безопасности. И он после отсидки сделал карьеру в партии! Был два года в Афгане советником в провинциях каких-то, уже вернулся сейчас оттуда. Очень он уважаем, был КНДР и Вьетнамом, и даже послы были от этих стран на его похоронах. Сидел он и после ГКЧП, а в Вильнюсе его осудили, вроде как за попытку госпереворота в 1991 году! Хотя по логике он пытался этот переворот не допустить. В общем, достойный в моих глазах человек и тем приятнее его непоказное радушие ко мне. За спиной замер пойманной мышью Ким, его тоже узнали.

– А ты же новый директор, я вижу, да… жаль Олег Павловича забрали, Москва лучших забирает, но надеюсь, ты не развалишь всё, что он тут создал. Тем более такие проверенные ребята тебе остались в помощь! – сказал он опешившему директору, руки, впрочем, не протянув.

– Меня не предупредили, что вы заедете, – только и смог выдавить Ким.

– Ну, извини, забыл тебе доложить, да и побоялся, что ты меня не примешь, – пошутил Шенин, и все вокруг засмеялись.

– Да я не в том смысле, занятия у нас же, я уехать хотел, хорошо остался, – начал путаться в словах Николай Сергеевич.

– Да ладно! Шучу! Ты как, Анатолий, завтра выступишь на конференции партийной? – спросил секретарь у меня.

– Завтра не могу, краевая олимпиада по физике, буду защищать честь школы, и, скорее всего, послезавтра тоже. Если только вечером, или в другой день, – не раздумывая, отвечаю я.

– Олимпиады же у нас проходят школьные, а почему мне не напомнили? – обернулся он к очкастому помощнику сзади, который судорожно листал свой блокнот. – Уважительная причина! Но выступить потом надо! Не каждый день красноярский комсомолец разносит в пух и прах империалистов. А ты это дважды сделал, как я знаю. Особенно мне приятно, что верно поставил акценты в докладе про Афганистан. Я там, в Афганистане, был пару лет назад, кстати. Два с лишним года провел, соскучился по нашим морозам! Ты, наверное, тоже? Замерз, поди. В Будапеште плюс, а у нас минус двадцать сегодня. Ну и не каждый день центральный орган комсомольской прессы публикует на своём первом листе фото нашего комсомольца! Где там газета?

– В машине осталась, сейчас принесу, – заметался очкастый.

– Не надо, есть у меня с собой, – пришлось вытаскивать мой «сюрприз» из-за пазухи.