Девиантная принцесса

Дверь открывается, и тяжелые шаги говорят мне, что Себ впустил кого бы то ни было.

— Он здесь?

— Да.

— Босс хочет его видеть, — говорит знакомый голос.

Я не хочу, чтобы этот голос был где-то рядом со мной.

Я вскакиваю на ноги, прежде чем в комнату входит Деймон, а за ним по пятам следует Себ.

— Ты, — кричу я, бросаясь вперед и прижимая его к стене. — Это был ты, — предполагаю я, прижимая его к месту предплечьем к его горлу.

Он не предпринимает ответных действий, не то чтобы я шокирован. Деймон на самом деле не боец, но это больше потому, что я знаю, что он виновен.

Он единственный, кто знал. Он единственный, кто мог бы помочь ей выбраться из этого.

— Какого хрена ты это сделал?

Его холодные, ничего не выражающие глаза смотрят в мои.

— Отвали от меня нахуй, Тео, — говорит он низким и смертельно опасным голосом.

— Гребаная пизда. Я собираюсь уничтожить тебя за это.

Я подхожу прямо к его лицу, мой нос почти касается его.

— Она сделала это сама. Перестань пытаться обвинять кого-то другого, когда ты тот, от кого она хотела сбежать.

— Она моя жена.

— Она была твоей пленницей. У нее есть выбор.

— Чушь собачья. Она была там, где ей суждено было быть.

— Говори за себя. Она наполовину Жнец, наполовину Чирилло. Куда она упадет, зависит от нее, а не от тебя.

— Подожди, — говорит Себ где-то позади меня. — Эмми — Чирилло?

В комнате воцаряется тишина.

— Засранец, — шиплю я на Деймона, чьи губы кривятся в самодовольной ухмылке.

— Почему бы тебе не спросить Тео, о чем еще он лгал в последнее время. — Он приподнимает бровь, переводя взгляд с меня на моего лучшего друга через мое плечо.

— Тео?

Отпуская Деймона, я делаю огромный шаг назад и делаю глубокий вдох.

— Она твоя двоюродная сестра, ясно?

Его глаза расширяются. — М-моя двоюродная сестра?

— Твой дедушка был братом ее дедушки.

Его губы приоткрываются, чтобы что-то сказать, но он не находит слов в течение долгих, напряженных секунд.

— И ты думал, мне не нужно это знать?

— Я собирался рассказать тебе, как только со всем разберусь.

— Что такое «все»? — Он гремит.

Деймон смеется. — О, это должно быть интересно.

— Заткнись нахуй, — огрызаюсь я.

— Дэмиен посадил маму Эмми за кражу. Мама Эмми обвинила в этом Эмми, и в наказание она оказалась замужем за этим засранцем.

— Какого хрена на самом деле?

— Это еще не все, но сейчас у нас действительно нет времени. Босс хочет тебя видеть, — говорит Деймон, поворачиваясь ко мне.

— Пошел он. Все это его вина, — огрызаюсь я.

— Ты хочешь сказать это ему в лицо? — Деймон язвит. — Тебе, наверное, тоже стоит по дороге найти пластырь для этого. — Он кивает на мою руку, о которой я совершенно забыл.

В ту секунду, когда я смотрю вниз и наблюдаю, как капля крови падает с моего пальца, меня пронзает боль.

— Ублюдок.

— Поехали. Чем скорее мы разберемся с этим дерьмом, тем лучше.

Я неохотно делаю шаг, чтобы последовать за Деймоном, но Себ остается на месте.

— Я буду ждать. Я думаю, у нас есть несколько вещей, которые нам нужно обсудить, когда ты вернешься, не так ли, братан?

— Отлично.

Я выхожу вслед за Деймоном из номера и направляюсь к лифту, едва сдерживаясь, чтобы не закончить то, что я начал, и не ударить его другой рукой по лицу.

Тишина наполняет лифт, пока мы поднимаемся по зданию, выше, чем могут подняться клиенты отеля.

В комнате охраны тише, чем обычно. Почти все мужчины, которые обычно сидят за компьютерами внизу, все еще развлекаются или смеются за мой счет.

Мои кулаки сжимаются при мысли о том, что все там, внизу, обсуждают мои дела. Мой брак. Мою жизнь.

Я не утруждаю себя стуком после того, как обгоняю Деймона и врываюсь в папин кабинет. В конце концов, он ждет меня.

— Сынок, что, черт возьми, было…

— Твоя вина. Во всем этом была твоя гребаная вина, — плюю я в него. — Почему ты даже на секунду подумал, что все это было хорошей идеей? Ты просто посмешище. Гребаная шутка.

Папа сидит за своим столом такой же невозмутимый, как всегда, и смотрит на меня так, словно я потерял свой вечно любящий разум. Я имею в виду, если честно, я мог бы это сделать.

— Она ушла. С ними. Из-за тебя.

Игнорируя мою проблему с тем фактом, что моя девушка только что эффектно ушла от меня, он поворачивается к Деймону.

— Как им удалось проникнуть сюда незамеченными?

— Я не знаю, босс. Мы изучаем это.

— Иисус, блядь, Христос, Теодор. Это была наша ночь. Ты позорище, — издевается он.

— Как все это было моим…

— У тебя была одна работа. Выясни, что она знает. Тебе не сказано было влюбиться в нее.

— Что? — я рычу. — Я, блядь, не влюблялся в…

И папа, и Деймон смотрят на меня с одинаково пустыми выражениями.

— Что? У меня этого нет. И я сделал свою работу. Она ничего не знает. Понятия не имела, что Кора вообще работает на тебя или торгует какими-либо наркотиками. Она не тот козел отпущения, которого ты ищешь. Ваш заключенный — единственный, у кого здесь есть ответы. Не. Моя. Жена.

Выражение папиного лица не меняется.

— Исправь это. Верни ее обратно. Получи то, что мне нужно.

— Как насчет того, чтобы трахнуть себя, пап? Как насчет того, чтобы ты хоть раз пошел и сам сделал свою грязную работу?