Читаем Девиантность в обществе постмодерна полностью

Таблица 3. Уровень на (100 тыс. населения) смертности от убийств в некоторых государствах (1984-2013)


Таблица 3. Уровень на (100 тыс. населения) смертности от убийств в некоторых государствах (1984-2013 (продолжение)


Таблица 4. Динамика некоторых преступлений в России (1985 -2016)


Окончание таблицы 4.


Таблица 5. Мошенничество в России (1991–2016)

* – Нет сведений.


Серьезные возражения вызывает российская законодательная и правоприменительная деятельность. Безудержная криминализация превращает каждого гражданина страны в преступника. Это. прежде всего, криминализация «оскорблений чувств верующих»; безграничное понимание «экстремистской деятельности»; беспредельное расширение уголовной ответственности за преступления, связанные с наркотиками (вплоть до противоречащей основным принципам уголовного права криминализации деяний с аналогами наркотических средств и психотропных веществ); криминализация многих деяний экономической деятельности, заслуживающих административной или гражданско-правовой ответственности. В условиях «ускорения времени» совершенно недопустимы те максимальные сроки лишения свободы, которые законодатель умудрился еще увеличить в 2014 г. (при рецидиве и совокупности приговоров с 25–30 лет до 30–35 лет!). Напомним, что в европейских странах и Японии срок лишения свободы нередко исчисляется неделями и месяцами (а отнюдь не десятилетиями!), и в подавляющем большинстве случаев не превышает двух-трех лет[84]. В 2016 г. средний срок лишения свободы в европейских странах, по данным, оглашенным на XVI конференции Европейского общества криминологов, составил 1,8 года.

Репрессивный характер деятельности полиции и следствия, фактическое отсутствие независимости судей, бесчеловечный характер исполнения наказания, пытки в полиции и пенитенциарных учреждениях – предмет многочисленных публикаций и обсуждений.

Далее рассмотрим подробнее лишь три вида преступлений – терроризм, организованную преступность и торговлю людьми, как характерные для эпохи постмодерна. Конечно, наиболее «постмодернистская» преступность – киберпреступность, но о ней пока слишком мало данных. Исключением в России служат работы В.С. Овчинского[85].

§3. Терроризм

Враги теперь в смешавшейся крови

Лежат, и пыль уста их покрывает,

И мощно смерть соединила их -

Непобедившего с непобежденным.

Эврипид

Терроризм (terror – лат. страх, ужас) – одна из серьезнейших современных глобальных социальных проблем, потенциально или актуально затрагивающих каждого жителя планеты. Между тем, как это часто бывает, чем серьезнее, актуальнее и «очевиднее» проблема, тем большим количеством мифов и недоразумений она окружена.

Террористические акты были известны и в XIX веке, но в современном глобальном мире постмодерна они приобрели массовый и глобальный характер. Это непосредственно связано с процессами миграции и фрагментаризации общества.

Между тем, нет единого понимания терроризма в общественных науках. Вот некоторые из имеющихся определений (всего их насчитывается свыше ста):

• «форма угрозы насилием или применения насилия по политическим мотивам»[86];

• «применение насилия или угрозы насилия против лиц или вещей ради достижения политических целей»[87];

• «насильственные действия или угроза их применения со стороны субъектов политики и преследование ими политических целей»[88];

• «систематическое использование убийств, телесных повреждений и разрушений или угроз перечисленных действий для достижения политических целей»[89];

• «метод политической борьбы, который состоит в систематическом применении ничем не ограниченного, не связанного с военными действиями физического принуждения, имеющего целью достижение определенных результатов путем устрашения политических противников»[90].

Из приведенных определений вырисовываются два основных признака терроризма:

• применение или угроза применения насилия;

• его политическая (в широком смысле слова) мотивация.

Но есть еще один существенный признак терроризма как социального явления, а не индивидуального акта политического убийства: неопределенный круг непосредственных объектов террористического акта, применение насилия в отношении неопределенного круга лиц ради достижения отдаленного объекта – удовлетворения политического (экономического, социального) требования. Ибо «о терроризме можно говорить лишь тогда, когда смыслом поступка является устрашение, наведение ужаса. Это основная черта терроризма, его специфика»[91].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Критика русской истории. «Ни бог, ни царь и ни герой»
Критика русской истории. «Ни бог, ни царь и ни герой»

Такого толкования русской истории не было в учебниках царского и сталинского времени, нет и сейчас. Выдающийся российский ученый Михаил Николаевич Покровский провел огромную работу, чтобы показать, как развивалась история России на самом деле, и привлек для этого колоссальный объем фактического материала. С антинационалистических и антимонархических позиций Покровский критикует официальные теории, которые изображали «особенный путь» развития России, идеализировали русских царей и императоров, «собирателей земель» и «великих реформаторов».Описание традиционных «героев» русской историографии занимает видное место в творчестве Михаила Покровского: монархи, полководцы, государственные и церковные деятели, дипломаты предстают в работах историка в совершенно ином свете – как эгоистические, жестокие, зачастую ограниченные личности. Главный тезис автора созвучен знаменитым словам из русского перевода «Интернационала»: «Никто не даст нам избавленья: ни бог, ни царь, и не герой . ». Не случайно труды М.Н. Покровского были культовыми книгами в постреволюционные годы, но затем, по мере укрепления авторитарных тенденций в государстве, попали под запрет. Ныне читателю предоставляется возможность ознакомиться с полным курсом русской истории М.Н. Покровского-от древнейших времен до конца XIX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Михаил Николаевич Покровский

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии

Кенозис, самоуничижение Христа через вочеловечение и добровольное приятие страданий – одна из ключевых концепций христианства. Дирк Уффельманн рассматривает как православные воплощения нормативной модели положительного отречения от себя, так и секулярные подражания им в русской культуре. Автор исследует различные источники – от литургии до повседневной практики – и показывает, что модель самоуничижения стала важной для самых разных областей русской церковной жизни, культуры и литературы. В первом из трех томов анализируется риторика кенотической христологии – парадокс призыва к подражанию Христу в его самоотречении, а также метафорические и метонимические репрезентации самоуничижения Христа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дирк Уффельманн

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука