Девиантный рыцарь (ЛП)

— Святое дерьмо, Титч. Что, черт возьми, ты делаешь? — Я визжу, крепче обхватывая полотенце вокруг тела. — Что, если бы я была голой?

Он слегка бледнеет, но его прищуренные, злые глаза не отрываются от моих.

— Я думаю, нам нужно немного поболтать, — холодно заявляет он.

Мое сердце падает, кровь стынет в жилах.

Есть пара вещей, о которых он мог бы захотеть поговорить со мной, которые могут вызвать этот взгляд в его глазах, и ни одна из них не хороша.

— Есть ли шанс, что я могу быть одета для этого? — Язвлю я.

— Я подожду, — говорит он, откидываясь на спинку стула, на котором обычно сидит другой, более молодой, сексуальный, плохой мальчик.

Раздраженно хватаю из чемодана одежду, которую так и не удосужилась распаковать, и топаю обратно в ванную.

Мои руки дрожат, когда я одеваюсь, и я ругаю себя за то, что я такая слабачка.

Но если Титч знает о Тео, Микки, клубе…

У меня сводит живот.

Черт. Он определенно что-то знает.

Я думала, что у Микки я в безопасности. Титч, возможно, провел много лет, тренируясь там и сражаясь в Кольце, но теперь он оставил все это позади. Он собирается стать гребаным отцом, он ни за что не должен быть рядом с подпольными боями ММА.

Я просто надеялась, что это будет означать, что там я буду в безопасности.

Там я в безопасности. Ребята там знают, кто я, и им и в голову не придет тронуть меня пальцем.

Но Титч — единственный, кто донесет моему отцу.

Черт.

Блядь.

Я не тороплюсь готовиться, зная, что это будет испытанием его терпения. Я накладываю макияж, как будто надеваю броню, и когда я, наконец, подхожу к двери, моя голова высоко поднята, а плечи расправлены.

— Ты знаешь, что это такое, верно? — спрашивает Титч еще до того, как я успеваю его увидеть.

Когда я вхожу в комнату, я обнаруживаю, что у него в руке рубашка, которая была на мне, его палец постукивает по логотипу на левой стороне груди.

— Герб Чирилло. Я не идиотка, Титч. Я точно знаю, с кем я хожу в школу. Кто мои друзья.

Он кивает, впитывая мои слова.

Его молчание заставляет меня нервничать больше, чем следовало бы.

— Хочешь сказать мне, почему я первым делом увидел Тео Чирилло, выходящего из этого самого домика сегодня утром, когда встал отлить? — Его глаза удерживают мои, когда он произносит слова, от которых мир уходит у меня из-под ног.

— Эм…

— Или ты хотела попытаться дать мне вескую причину, почему я не должен говорить твоему отцу?

Мои губы приоткрываются, но я не могу найти аргумента.

— Это не то, на что похоже, — наконец говорю я, съеживаясь от того, насколько банально это звучит.

— О, конечно. Ты собираешься попытаться сказать мне, что ты тайком пригласила его поиграть в Монополию?

— Нет, я этого не делала. Но я также не приглашала его сюда заниматься сексом. — Если подумать, я вообще не просила его приходить сюда, но я не собираюсь попадать в такую ситуацию с Титчем. Это достаточно плохо.

— Я не вчера родился, Эм. Мальчики-подростки проникают в комнаты девочек только с одной целью.

Уперев руки в бедра, я делаю ему свое лучшее лицо скучающей сучки, что, по общему признанию, не сложно, потому что это почти мое обычное лицо.

— Обычно я бы согласилась с тобой. Но читай по моим губам, — говорю я, указывая на свой рот. — Я не спала с ним. Я с ним не спала.

Он смотрит мне в глаза, ища ложь, которой там совсем нет.

— Тогда почему он был здесь, и почему он почувствовал необходимость улизнуть?

Я вздыхаю. — Ты встречался с моим отцом, верно?

— Черт, Эмми, — вздыхает Титч, проводя рукой по лицу.

— Ты могла бы привлечь внимание любого мальчика в той школе, но это должен был быть он, не так ли?

Я пожимаю плечами. — Поверь мне, это было не намеренно. — Я опускаюсь на край своей кровати.

— Ты хоть представляешь, во что ты сейчас ввязываешься?

Горький смех срывается с моих губ.

— Я в курсе. Более чем осведомлена. Но дедушка, клуб и Чирилло в основном в хороших отношениях.

— Клуб? — спрашивает он, заметив, как небрежно я упомянула об этом.

— Да, гребаный клуб. Что из этого?

Его кулаки сжимаются, когда он слышит все мои невысказанные слова.

— Твой отец собирается убить тебя, Эмми.

— При всем моем уважении, Титч, ты понятия не имеешь, о чем говоришь и на что похожа моя жизнь.

— Разве нет? — Спрашивает он, отодвигаясь на край стула.

— Я знаю, что я делаю, я обещаю.

— Ты в эпицентре гребаного MC и мафии, Эм. Мне жаль, но ты ни за что на свете не знаешь, что делаешь прямо сейчас.

— Может быть, и нет. Но это моя жизнь. Мне нужно совершать ошибки, ты так не думаешь?

— Если он причинит тебе боль—

— Он этого не сделает, — говорю я с уверенностью, которой, конечно, не чувствую.

— Я хочу доверять тебе, Эмми. Ты умная молодая женщина, но если ты в конечном итоге пострадаешь, тогда…

— Это будет не твоя вина, Титч. Она будет моей.

Он кивает, протягивая руку назад, чтобы потереть шею, когда противоречивое выражение появляется на его лице.

— Позволь мне помочь тебе.

— П-помочь мне? — Спрашиваю я, мои брови сходятся вместе.

— Да. Позволь мне обучить тебя, показать тебе, как защитить себя, если худшее…