Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других "отклонений"

Уровень преступности по не очень полным и трудно проверяемым сведениям составлял в 1846-1857 гг. – 239; 1874-1883 гг. – 177; 1884-1893 гг. – 149; 1899-1905 гг. – 229; 1906-1908 гг. – 271; 1909-1913 гг. – 274.

Некоторые данные о социально-демографическом составе осужденных приводились выше. Добавим к этому, что в 1913-1916 гг. отмечается резкий рост преступности несовершеннолетних в крупных городах: в Петербурге (Петрограде) количество дел в судах о малолетних выросло за эти годы с 1640 до 3217, в Москве с 1514 до 3684, в Киеве с 1132 до 1703 в 1916 г. Доля 10-16-летних в общем количестве дел о государственных преступлениях составляла в 1883-1890 гг. 0,8%, 17-20-летних – 18,8%, 21-25-летних – 35,4%. По данным Е. Тарновского, различается вклад различных социальных групп в разные преступления. По кражам коэффициент криминальной активности рабочих в 250 раз превышал показатель хозяев, а по изнасилованиям и растлениям – сближался до 1:1. Высокий уровень преступности рабочих «против женской чести» (14 на 1000 человек рабочих) уступает преступности священников и церковнослужителей (15). Для купцов и приказчиков очень высок уровень мошенничества, подлогов и присвоений*.

* Гернвт М. Н. Указ. соч. С. 281-283

Как и в современной России, уровень городской преступности в целом был выше сельской. Так, в 1897-1914 гг. на 100 тыс. человек населения приходилось осужденных в городах – 97, в столицах – 72, в сельской местности – 37. Однако по тяжким насильственным преступлениям лидировало село. Эта закономерность сохранилась столетие спустя: и в наши дни уровень убийств и тяжких телесных повреждений (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) в сельской местности в 1,5-2 раза выше, чем в городах.

Россия советская и постсоветская. Понятно, что сведения за первые годы советской власти неполны и отрывочны (по отдельным губерниям). С 1925 по 1928 г. имеются данные в целом по СССР. За эти годы были осуждены 3 739 196 человек. Всего же за первые 10 лет советской власти число осужденных приблизилось к 10 млн человек. Иначе говоря, уже был осужден каждый 15-й житель страны. И это – при еще минимальном количестве так называемых «контрреволюционных преступлений». Вот когда началась призонизация (от англ. Prison – тюрьма, т. е. «отюрьмовление») всей страны, приведшая с учетом последующих репрессий и не очень-то либеральной уголовной политики в постсталинские времена к тому, что сегодня не менее 15-20% взрослого населения страны прошло через тюрьмы, лагеря, колонии...

Важно и другое: «С первых лет Октября появилась реальная опасность сращивания интересов преступности и правоохранительных органов на базе тотального расхищения формально обобществленной экономики»*. Только в 1920 г. по 79 губерниям сотрудниками милиции было совершено не менее 8 тыс. различных преступлений. Не случайно уже 30 ноября 1922 г. ЦК РКП(б) издал циркуляр «О борьбе со взяточничеством».

* Там же. С. 117.

В те же годы быстро растет и профессиональная преступность, закладывается фундамент организованной преступности (в 20-е гг. в виде банд, с начала 30-х гг. формируется сообщество «воров в законе»). «Группа профессиональных преступников увеличивается более, чем какая-либо другая категория, преступность становится уделом более или менее стойкой группы деклассированных элементов»*.

* Гернет М. Н. Преступность за границей и в СССР. М., 1931. С. 85, 160.

Статистические данные о преступности в сталинский период никогда не публиковались. Лишь в последние годы мы получили возможность ориентировочно судить о «контрреволюционных преступлениях» и репрессиях, осуществлявшихся органами НКВД и уголовной юстиции по отношению к «врагам народа». Однако даже после «открытия архивов» сведения о количестве репрессированных противоречивы и неточны. По некоторым, заведомо неполным данным, с 1918 по 1958 г. были осуждены за «контрреволюционные» («государственные») преступления 3 785 052 человека, в том числе к высшей мере наказания (расстрелу) 826 933 человека (не считая осужденных к иезуитским «10 годам лишения свободы без права переписки», что фактически означало – к расстрелу, и 16 009 человек – «разницы» между различными отчетами ВЧК – ОПТУ – НКВД – МГБ – КГБ)*. Только за страшные 1937-1938 гг. были осуждены как «враги народа» (и члены их семей) 1 344 923 человека, из них 681 692 – к расстрелу. Кроме того, значительное число лиц было уничтожено «без суда и следствия» (они, конечно, не попали в статистические сведения). Наконец, огромное количество людей было выслано «в административном порядке» и погибло в нечеловеческих условиях мест поселения. Так, только в 1930-1931 гг. было выселено «кулаков» 1 803 392 человека. Всего же «борьба с кулачеством» затронула более 20 млн человек. На 15 июля 1949 г. значилось 2 552 037 переселенцев, на 1 января 1953 г. – 2 753 356 человек**.