«Девианты»

Кудряшов жил один. Когда пять лет назад у него умерла бабушка, он тут же переехал от родителей в освободившуюся двухкомнатную квартиру. Заботливая мама чуть ли не ежедневно наведывалась к нему, что-то долго строгала-шинковала на кухне, требовала грязных носков, шваркала тряпкой по всем имеющимся в доме поверхностям – в общем, окружала заботой по полной программе. Олега это тяготило – в собственной квартире он не чувствовал себя хозяином, поскольку мама могла нагрянуть в любой момент. Но он был деликатен и очень, очень терпелив.

В пятницу они по давнему обыкновению пересеклись с Вопиловым в «Стельке». Хорошенько поддали, пошли гулять по городу, познакомились с девчонками. Вскоре Вопилов отозвал друга на переговоры:

– Все отлично, они наши, едем к тебе.

– Ко мне? – этот разговор у Олега с Владом повторялся регулярно, но почему-то каждый раз Кудряшов удивлялся предложению друга. – Не, Влад, не получится.

– Не получится?! Ну, знаешь, если и на этот раз ты упрешься – все, ты мне больше не друг. У тебя свободная хата, а я не знаю, куда девчонку позвать. Было бы у меня место – без вопросов поехали бы ко мне. Но ты же знаешь мои проблемы…

Проблемы друга Кудряшов знал: Влад уже девять лет был женат на их однокурснице Алле, которой еще на пятом курсе неосторожно сделал ребенка. Конечно, когда жена уезжала к матери в область, Вопилов использовал возможности освободившейся жилплощади по полной. Были у него и друзья по интересам: Костя Стражнецкий из «Помела», Петя Гугунин из «Эмских», а в последнее время к ним прибился совсем еще юный Антон Кузьмин. Но почему-то всей душой Влад прикипел именно к Кудряшову – флегматичному и консервативному, которого не особо интересовали ночные поиски приключений и нетрезвые незнакомки в собственной постели.

– Ну все, Олег, хватит ломаться, девки классные, отлично проведем время. Все, я ловлю тачку!

Кудряшов еще раз глянул на хихикающих неподалеку Таню с Ирой и неожиданно для самого себя сказал другу:

– Уговорил.

Пока Влад с девчонками веселились на заднем сиденье (оттуда доносились звуки хлопков по рукам и полузадушенных чмоканий), Кудрящов мучительно думал одну думу: приходила сегодня мама или нет? И если она еще не ушла, что он ей скажет? Как представит этих малознакомых особ? Кем они ему приходятся? Допустим, Ира – это его девушка. Хотя совершенно непонятно, где чья девушка – Вопилов, похоже, не определился еще и сам. И уж этих вольностей мама точно не поймет. Другое дело, если бы они пришли по парам: Влад с Аллой и Олег с какой-нибудь приличной девушкой. Ну, не обязательно приличной, но хотя бы не такой пьяной, как Таня и Ира. Принесли бы бутылку вина, торт. Чтобы все было культурно. А тут…

– Олег, а я думала, мы сейчас с тобой поужинаем и кино какое-нибудь хорошее посмотрим, – недовольно произнесла Ольга Сергеевна, сверля взглядом веселую компанию. – А ты, кажется… выпивши! – она развернулась и прошествовала на кухню. Олег тут же прошел за ней:

– Мама, да, я выпил. Но, кажется, стою на ногах и под забором не валяюсь. Спасибо, что приготовила ужин – но я сыт, мы поели в кафе. А про кино я вообще первый раз слышу.

– Так мне что, домой сейчас идти? – обиженно спросила Ольга Сергеевна. Кажется, она ждала от сына только одного ответа. Но он…

– Мам, а ты видишь для себя какие-то другие варианты?

– Конечно. Выпроводи их и все. Кто эти пьяные девки? Где вы их подобрали? И что у тебя может быть общего с этим развратником, с этим кобелем Вопиловым? Связался ты с ним на свою голову.

– Нет, мам, никого я выпроваживать не буду. А вот тебе хотел сказать давно. Пожалуйста, звони мне и предупреждай, если хочешь приехать в гости. И каждый день – это все-таки чересчур. Я не успеваю по тебе соскучиться.

– Очень приятно, сынок! Ну спасибо! Утешил мать! Но я все-таки буду к тебе ездить, потому что это мой долг – заботиться о тебе. Чем ты будешь питаться? Кто вымоет ванну? Кто постирает тебе носки? Ты же в грязи зарастешь!

– Не уверен, мама. Я взрослый человек, и вполне могу сам себя обслуживать. Мне уже тридцать лет, а ты меня опекаешь как маленького. Самой-то не смешно?

– Я мать, и это мой долг! – пафосно произнесла Ольга Сергеевна. – И пока ты не женишься, я буду покорно нести свой крест! Но ты, я вижу, и не думаешь жениться. Тебе гораздо интереснее пьянствовать и шалберничать с дружками. Олег, Христом богом умоляю, выпроводи этих девок, а завтра мы пойдем к Нине Семеновне. Она давно хочет познакомить тебя со своей дочкой Машенькой. Красавица, умница, в этом году пединститут заканчивает…

– Мам, я как-нибудь сам буду устраивать свою личную жизнь. Машенька, может, и замечательная девушка, но…

– Знай, сын, сегодня ты плюнул мне в душу! – на этом месте Ольга Сергеевна планировала схватиться за сердце, закатить глаза и осесть на табурет. Но передумала и, поджав губы, начала собираться.

В зале тем временем шло бурное веселье. Влад уже разлил водку и шампанское, открыл банку огурцов и кильки в томатном соусе, взрезал коробку с вафельным тортом.

– Танюха такая женщина! – объявил он Кудряшову, обнимая одну из подружек и не забывая придерживать за талию другую. – Все, развожусь с Алкой! Надоело! Она меня не понимает и не удовлетворяет!

Олег сел в кресло и молча выпил рюмку водки – разговор с матерью подпортил ему настроение.

– Чо какой смурной? – Ира плюхнулась к нему на колени. А Влад уже барахтался с Танюхой на диване. Она лупила его подушкой, а он дрыгал ногами и пытался ухватить ее за разные мягкие места.

– Пойдем на кухню посидим, – Олег аккуратно снял с себя Ирину. Покидая зал, он не забыл щелкнуть выключателем. Кудряшов не первый раз «отдыхал» вместе с Вопиловым и знал, что тот не любит затянутых увертюр, многочасовых разговоров по душам и первых стыдливых поцелуев под утро.

Но в этот раз Влад превзошел самого себя. Минут через пятнадцать, когда у Олега с Ирой только-только завязалась немудрящая беседа, и Кудряшов сварил пельмени, Вопилов объявился на кухне в одних трусах. С темноты щуря на свету глаза, он налил себе водки, выпил и бесцеремонно ткнул вилкой в пельменину в тарелке Кудряшова.

– Пойду проведаю Таньку, – и Ира вышла из кухни.

Влад только этого и ждал. Он обратил к другу озабоченное лицо и указал вилкой в сторону двери:

– У вас с Иркой как?

– Ну как. Вот, пельмени решили поесть…

– Ну дундук! Я Танюху уже по полной программе отделал.

– По полной? А что как быстро-то? – слегка поддел друга Кудряшов.

– Да а что там долго? Умеючи-то? – и Вопилов рассмеялся. – У тебя на Ирку-то как, стоит?

– Ну…

– В общем, так. Поторопился я с Танюхой. Ошибся в ней.

– Ошибся?

– Бревно. И ломается. Это мы не можем, то мы не хотим… Эх, надо было Ирку брать! Но теперь-то уж поздно, я друзьям дорогу перебегать не буду. Или она тебе не очень? Да? По глазам вижу – не очень. Да и правда, Олег, девка так себе. Тебе королева нужна, а это что? Третий сорт не брак, – и он вышел из кухни.

Иришка предусмотрительно тусовалась у двери во вторую комнату.

– Твоя подружка меня не приревнует? – шепотом спросил он у нее.

– Да не ссы, она в ванную пошла, на полчаса засела, не меньше. Такая, блин, чистюля, что ты!

– Иришк, ты не обижаешься на меня, детка? Ты мне сразу больше Таньки понравилась, но как-то так все сложилось, она сама инициативу проявила… В общем, извини. Пошли посмотрим, как у него в спальне?

А в это время на кухне Кудряшов пил водку и ел пельмени. Судя по воплям, доносившимся из спальни, Иришка оказалась не бревном – или, как минимум, актрисой погорелого театра. Олег бросил взгляд на часы: ого! Вопилов не выходит уже 20 минут! Рекорд, рекорд!

Тут щелкнул замок ванной, и на кухне появилась Татьяна в кудряшовских сланцах на босу ногу. Из одежды на ней была только его же, Олега, рубашка. Похоже, бесцеремонная девица просто открыла шкаф и надела то, что ей больше понравилось. Танюха уселась на стул и закурила. То, что рубашка не очень аккуратно застегнута и кое-где задралась, ее, казалось, не беспокоило. Когда из спальни раздалась очередная порция звукового сопровождения, она постучала кулаком в стену и прокомментировала:

– Ну притворщица! Ну артистка! А дружок-то такого мачо из себя строит. А сам… кролик, блин, – и она засмеялась. – Куда спешит? Он у тебя, случайно, не в пожарке работает?

– А многие довольны, – вяло заступился за Влада Олег.

– Да кто? Пойду сейчас у Ирки спрошу, она-то хоть как, поймала кайф или только притворяется? – и Танюха поднялась с табуретки.

– Эй, ты куда? – вскочил за ней Кудряшов. – Не ходи туда.

Та смерила его насмешливым, но вместе с тем ласковым взглядом:

– Да сиди уж, жуй пельмени.

Кудряшов ожидал чего угодно: истерик, разборок, мордобития и так далее. Но ничего подобного не последовало. «Может, Танюха прошла в зал?» – решил Кудряшов и отправился в гостиную. Но никого там не обнаружил. Тогда он осторожно постучал в спальню:

– Эй, Влад, что-то я Татьяну не нахожу.

– Да здесь она, у меня! – тут же раздался запыхавшийся голос Вопилова.

– А Ирина где?

– Я тоже здесь! – подала голос девица.

– Иди к нам! – крикнул Вопилов. – А то так девственником и помрешь!

Это было уже слишком. Девственником Кудряшов не был, и Вопилов об этом прекрасно знал. «Ну, такой вот ты удалец, но зачем меня-то на посмешище перед девчонками выставлять? Ну-ну, допросишься ты у меня в следующий раз квартиры, – подумал Олег и пошел в зал устраиваться на ночь.

Но не тут-то было! В квартиру позвонили. Кто это? Неужели мама вернулась? Вот уж некстати… Кудряшов прильнул к глазку и остолбенел: за дверью стояла Алла!

Он тут же влетел в спальню к веселящейся троице. Никто не прервал того, чем занимался на данный момент.

– Влад, нас засекли! Алка пришла!

– Как?! Алка здесь? Откуда она узнала?

– Сейчас не об этом! Девки, быстро в кладовку! Сидите тихо! Ир, да некогда одеваться – бери простыню и бегом. Танюх, давай в темпе. Шмотки свои захватите.

– А я не пойду! – заявила Танюха. – Его жена, пусть он и боится. Лично мне по фиг.

– И мне! – с вызовом поддакнула Ирка.

– Ну, как хотите, – как бы по ходу дела бросил Кудряшов. Он знал, что уговаривать в таких ситуациях – бесполезная трата времени и сил. – Только потом не говорите мне, что я вас не предупреждал. В том году она как-то с кислотой заявилась…

– С кислотой? – враз переспросили подружки.

– Да, представьте. Мы с Владом только чудом ее остановили, но все равно она успела плеснуть немного на руку Кристинке… Влад, как уж ее звали?

Ирку с Танюхой как ветром сдуло.

– Олег, давай не будем открывать. Как будто нас нет. Мы не здесь, это не мы, – заканючил Вопилов. – Как я не люблю эти разборки, кто бы знал…

– Открыть придется. Так лучше. Легенда такая: мы перепили, и ты поехал ко мне отлежаться. Все. Никаких девок не было. Мы тут пьяные дрыхнем.

И Кудряшов резво содрал с себя джинсы и джемпер, взлохматил волосы:

– Беги скорее на кухню убери окурки с помадой и бокалы.

Вопилов послушно потрусил выполнять распоряжение друга. Кудряшов казался тютей в те моменты, когда Вопилов был ого-го. Но как только в задницу клевал жареный петух, роли молниеносно менялись местами.

В дверь продолжили названивать.

– Ты иди, Олег, сам ей открой, – опять заныл Вопилов. – А я, скажи пьяный, сплю. Пусть обратно едет, а я, скажи, как протрезвею, вызову такси и приеду.

– Ладно, выкрутимся. Только бы девки чего не отчудили, – и Кудряшов распахнул дверь. В квартиру влетела небрежно одетая Алла.

– В чем дело? Почему не открываешь? – на правах давней знакомой она с Олегом не церемонилась. – Где этот мудила?

– Да перебрали мы, Ал, прости нас, – Кудряшов зевнул и потер глаза кулаками, как будто бы ему мешал свет. – Влад вон там. Ой, прости, я в одних трусах. Спешил скорее открыть.

Алла прямо в обуви прошла на кухню, где Вопилов, призвав на помощь всю силу своего актерского таланта, полулежал на столе, выворотив шею, и похрапывал. По сути, это была не до конца реализованная поза «мордой в салат».

– Пьянь! – выпалила Алла. – Все, развод! Да просыпайся ты, скотина! – и она принялась тормошить мужа.

– Алла, стоп, – Кудряшов мягко взял ее за плечо. – Зачем ты приехала? С кем оставила Вовку? Да, Влад хорошо поддал, ну и что? Это не повод бросать ребенка и срываться среди ночи.

– Если бы он просто был с друзьями, я бы ни слова не сказала. Но я-то знаю, что он тут не один. И ты покрываешь все его грязные делишки. Ох уж эта мне мужская дружба!

– Не понимаю, о чем ты.

– Да ладно дураком-то прикидываться. Вы были не одни, и это мне точно известно. Не отпирайся – вас видели. Я не с бухты-барахты сюда приехала.

«Ну, все понятно. Мамуля подсуропила, – прикинул Кудряшов. – А сейчас один комедию ломает, другая истерит, а мне, как всегда, все это разруливать».

В этот момент Вопилов промычал что-то невнятное, приподнял голову, обвел взглядом кретина кухню и остановил мутный взор на Алле. «Игра так себе, любительская, – оценил про себя Кудряшов. – Но Аллочка вроде верит или хочет поверить, а что еще нужно?»

– Поехали домой! – дернула она мужа за рукав. – В понедельник я подаю на развод, а ты веселись с кем хочешь и сколько хочешь!

– Какой развод, малыш? Мне никто кроме тебя не нужен!

Этот диалог Олег слышал уже не один десяток раз.

– Где его джинсы? – требовательно бросила Алла Кудряшову.

– Сейчас принесу.

Кудряшов пошел в зал, и по ходу дела заглянул в кладовку: узнать, как там девчонки.

– Ну что? – шепотом спросила Танька.

– Еще немного, сейчас он оденется, и они уедут.

– Уедут? – недовольно протянула Ирка. – Нет, пусть она чешет куда хочет, а он останется.

– Ну, это вы сами ей скажете, – махнул Кудряшов рукой в сторону кухни. – Кстати, у нее в кармане какой-то пузырек…

– Кислота!!! – «догадались» подружки.

– Не уверен, – продолжал нагнетать страху Олег. – Может, что и похуже. От нее всего можно ожидать. Нервы ни к черту…

Через пять минут Влад и Алла стояли на пороге. Казалось бы, еще каких-то тридцать-сорок секунд, и можно будет вздохнуть относительно спокойно: передряги этой ночи позади. Как вдруг…

– Ой, все, не могу! – из зала в одних трусах выбежала Ирка и бросилась в туалет.

Воцарилось молчание. Первой его прервала Алла:

– А я тебе, между прочим, верила Олег…

Тут Кудряшова прорвало:

– И в чем я тебя обманул? В чем, скажи, пожалуйста? Да, ты сейчас видела девчонку. Ну и что? Это Иришка, моя подруга. Или я, по-твоему, должен воздерживаться?

– У тебя на все есть отговорки! – и, подхватив Влада под руку, Алла вытолкнула его в подъезд.

Олег с девчонками бурно отметили свое избавление. Ни Ира, ни Таня больше не хотели никакого шампанского – только водки! Кудряшову даже пришлось доставать поллитру из своих «подвалов». Потом был долгий пустопорожний треп, объяснения в безграничной симпатии – причем, со всех сторон, и даже, кажется, поцелуи… Словом, дверь за пятничными знакомыми Кудряшов закрыл лишь во второй половине субботы.

«Вот один выходной и прошел, – подумал он, обводя взглядом бедлам, царящий в его жилище.