Девять кругов Ады

— Понятненько, — криво улыбается, — я рад за тебя. Провожу до метро, ты не против?

— Нет, конечно.

Мы молча шли до метро, даже не обнявшись. Володя держал меня за руку, в метро, как то грустно пожал мне ладошку:

— Я очень рад за тебя, Ада. Если будет дочка, назовешь ее Раей? — поцеловал меня в лоб, и мы разъехались.

* * *

Савва не против назвать дочку Раей, а сына он хочет назвать Владимиром… Я ничего против не имею, еще бы я что-то имела против…

Запись 55.

Савва переводится на объекты, куда не надо выезжать надолго. Набрал себе кучу работы, потому, как я увольняюсь и на работу пока ближайшие три года не устроюсь.

Не хочу, как большинство современных мамаш, пропустить все, что только можно: первый зуб, первый шаг, первое слово, первую шишку, наконец.

Такое неземное счастье я испытываю, ощущение, что вот-вот взлечу. Савва, и раньше-то сдувавший с меня пылинки, относится, как к божеству. Даже капризничать не хочется. Единственное, чего я боюсь, это поглупеть дома. Квартира и сидение в ней отупляет. Пока Саввы нет путешествую. Сажусь в метро, наугад выбираю станцию, оттуда на первом трамвае или автобусе, или на чем придется вперед, куда глаза глядят. Странная тенденция правда открывается, приезжаю я всегда в одно и тоже место… К кафе, где мы с Володей кушали мороженое и пили кофе, где по тенту били капли дождя.

Савва ворчит на меня, что, дескать холодно, простужусь еще не дай бог.

А я не простужусь, я это почему-то знаю.

Прав был Максим — чем крепче я держусь за "палочку-выручалочку" тем мне лучше, тем прекраснее я себя чувствую.

Запись 56.

Савва уговаривает меня узнать пол ребенка, я не хочу… Почему-то хочется сюрприза. В конце концов, были бы варианты, а то либо Рая, либо Володя и никаких изысков вам, Савелий Викторович!!! Неведомой зверушки не дождетесь!

Чувствую себя по-прежнему прекрасно, насколько вообще прекрасно может чувствовать себя обремененная ношением плода женщина.

В голове рояться разные приятные мысли, вспомнила, как надо вышивать и учусь вязать. Очень хочу, чтобы дите носило пенетки связанные мной.

Савва смеется:

— Какого цвета вязать будешь? Розового или голубого? А лучше одну розовую, одну голубую…

А я вяжу оранжевые, пусть не ерничает… Хотя пока воображаемые пенетки больше похожи… на… на что-то определенно они похожи, но точно не на пенетки… Параллельно учусь шить. Когда неохота влезать из дома, я включаю песни Максима и Володи и шью или вяжу, не важно, под мягким пледом самое то!

Скучаю по группе, по шуточкам Андрея, по улыбке Вовы номер три, по сверканию лысины Владимира номер два… В конце концов, по вибрациям голоса и по роскошному носу Максима, по его добрым голубым глазам…. И по Володе… по его рукам, по теплу, по пустоте…

Запись 57.

Дождливый промозглый день, в самый раз для прогулки с зонтом естественно.

Ноги мои, как всегда принесли меня к кафе. По тенту бил дождь, не смотря на осень их еще не убрали, и слава Богу. В вазочке плавилось фисташковое мороженое, чай стоял и ждал, пока я снизойду до его употребления.

От кофе я временно отказалась, но страдала без него и сигаретки с ментолом. Но травить маленького человечка этим свинство, вырастет сам научится, а пока рано еще!

— Ада!

Я обернулась. Ко мне подходил Максим. Я бросилась ему на шею, так соскучилась, что даже забыла, что боюсь его.

— Я тоже рад тебя видеть. Прекрасно выглядишь, как любая беременная, просто красавица.

— Посидите со мной? Я так соскучилась, постоянно вспоминаю всех. Передавайте приветы, Вовам, Андрею… Володе…

— Передам, передам, — смееятся и садится, тут же серьезнеет и мрачно говорит:

— Володя пропал, я как раз шел в последнее из мест, где он может быть.

— И давно он пропал? — внутри все заныло, стало очень страшно.

— Еще неделю назад я его видел, разговаривал. Он… запил немного… Это не страшно, не первый раз, благо повод существенный… А уже дней пять не могу добраться до него: дома нет, мобильнй естественно выключил. Женушка его говорит, ушел шельмец и не вернулся, божится, что не ссорились, я верю… пока что…

* * *

Круг 9. Адов переулок

"Всех, кого ты так сильно любил,

Обязательно встретишь снова".

гр. Ундервуд "Всех, кого ты так сильно любил",

Запись 56 (продолжение).

— Я знаю, где он.

— Вот ты смешная, я не знаю, а ты знаешь! — лукаво так улыбается.

— Максим, вы знаете наверняка, что Володя нам квартиру снимал, на Садово-Черногрязской, специально, чтобы ни моих знакомых там не встретить, ни его. Он там, он, скорее всего, там.

— С чего бы?!

— Потому что я тут…

Максим долго белозубо смеется, хохочет от души.

— Какая связь?

— Прямая. Я тут потому, что скучаю по нему. Здесь мы в первый раз вместе сидели, и потом еще приходили. Но самое главное были вместе, первый раз. А там… я объяснять не буду. Там много чего происходило!

— Предполагаю, — смеется.

— Он там…

— А если его там нет?

— Не знаю тогда. Но я чувствую, что он там.

— Ну, раз чувствуешь, поедем. Я не знаю, где эта ваша консперативная квартира, покажешь?

— Покажу.

— Но учти, я не дам тебе с ним увидеться.

— Я и не надеялась.