Девять кругов Ады

У подъезда спокойно курил Владимир и Андрей, когда я уходила домой. Андрей состроил мне рожицу, дескать "я говорил, радуйся, что не огребла". Он меня сильно развеселил. По дороге окликнул Владимир, он тоже собирался до метро.

— Не принимайте близко к сердцу то, что вы видели, Ада. Ничего страшного не произошло.

— Я ничего такого не видела, — пожимаю плечами.

Владимир резко останавливается, смотрит на меня в упор, глаза злющие, голос спокойный, даже спокойнее, чем обычно.

— Не стоит притворяться, вы может быть даже и слышали что-то, мне все равно. Просто не придавайте этому значения. Я вижу, как вы напуганы. Оно того не стоит. И еще… если Андрей просит куда-то не ходить, слушайтесь…

— Хорошо.

— Отдохнуть мне надо. Я что-то совсем с ума схожу. Простите меня, — Владимир расслабляется, это сразу чувствуется, озона в воздухе поменьше, и на плечи не давит, — Я вас окончательно запугал. Нервы ни к черту. Спать, спать, спать. Но сначала я искуплю свою вину?

— Что? Все в порядке. Я все понимаю. Вы так устаете, все в порядке.

— Нет, пугать девушек это не правильно. Вы любите мороженое?

— Глупый вопрос. Люблю.

— Тут есть одно кафе. Там шикарный кофе, не менее шикарное мороженое…

Мы свернули куда-то в переулок, недолго бродили. Сели на веранде, под зонтик, как раз начался дождь. Владимир закурил. У меня разыгрались нервы.

— Можно сигарету?

— Вы еще и курите?

— Есть такое.

— Бери, если они не слишком крепкие окажутся.

Меня током дернуло от этого "бери".

Долго курили и молчали.

— С вами очень легко молчать, — говорит, — Можно молчать о своем, а кажется, что молчим об одном и том же.

— Я не понимаю.

— Вот вы о чем молчите?

— Я просто молчу. Отдыхаю. Слушаю, как бьют капли по тенту. Напоминает одну из ваших песен.

Владимир прислушался.

— Ничего не напоминает, не знаю. А я молчу о том, что официанта по дороге, видно, задрали черти.

В этот самый момент к нам подошел официант и педантично расставил заказ.

— Значит, они успели прислать помощь погибшему, — откомментировал Владимир, — Ада, давайте, не будем вне работы выкать? Мне неуютно.

— Если честно мне тоже, — призналась я, хотя неуютно мне было не от выканья, а от того, что чувствовала я себя последней шлюхой Амстердама. Хотя вроде бы я ничего плохого не делала.

— Савве повезло, — задумчиво говорит Володя, — ты верная. Сидишь, пьешь кофе и боишься, что совершаешь что-то плохое. Может ты и права, а может и нет. Хорошо, что ты куришь…. с одной стороны… Жена долбит изо дня в день, чтобы я бросал… А я не могу бросить… И не буду…

Не знаю почему, но напряжение с меня легко спало. Я невольно залюбовалась, признание позорного факта измены пришло само собой. По мне измена всегда в душе происходит, никак не в теле… Рыба всегда гниет с головы, а человек с души…

Он не красив, но очарователен и чем-то напоминает Савву, особенно когда сосредоточен на чем-то. Лукавый, почти всегда озабоченный или печальный, у него улыбка и та печальная какая-то, с грустинкой… И руки… Длиннопалые широкие ладони, очень теплые…

Запись 24.

Необычайная расслабленность после вчерашнего вечера. Володя проводил меня до кольцевой, там мы расстались. Он тепло жал мне руку на прощание.

Тяжело смотреть в глаза Савве. Он видит, что со мной что-то не так, но не спрашивает. Ждет пока я сама ему все расскажу. Мотивов перехода на работу в группу он так и не понимает, поскольку я не могу ничего внятного объяснить. Боюсь, как бы он не заподозрил, что что-то не то происходит.

Сегодня он сказал, что хочет, чтобы я была счастлива…. Мне очень, очень, очень стыдно.

Мое глупое сердце каждый раз сжимается и внутри все дорожит, когда я вижу Володю… Я часто ловлю на себе его взгляд, он часто улыбается. Уже неделю подряд мы вместе идем к метро, как правило молча, но каждый раз он жмет мою руку, перед тем, как мы расстанемся.

Запись 25.

Я схожу с ума. Должно быть мне просто все это, кажется, снится. Этого просто не может быть. Я словно распилена пополам: одна часть порхает в облаках, вторая — агнизирует.

Вчера Максим просил меня прийти пораньше. Я пришла. Владимир ждал меня.

— Ада, ты знаешь, через две недели мы уезжаем, — сказал он, — ты едешь с нами, готовься.

— Что? Куда мы едем?

— Владик, Новосиб, Сочи, Питер. Мы едем, все вроде бы готово. Приготовься, это будет тяжело.

— Я понимаю.

Я присела на стул и задумалась. С одной стороны это будет прекрасно, с другой, я очень буду скучать по Савве.

— Ада, — голос Володи пробудил меня.

— Да?

Я помотала головой и посмотрела перед собой. Володя стоял совсем близко… Я не замечала никогда, какой он большой… И что у него зеленые глаза… И мягкие губы…

Нельзя… Нельзянельзянельзянельзя!!!!

Нельзя не думать об этом… Не могу не думать…

Он мне ничего не сказал после этого, просто улыбнулся. В первые улыбка была теплой, радостной. Мне сбежать хотелось, провалиться на месте.

— Глупышка, не бойся. Мы оба не можем сопротивляться, не так ли?