Девять миллиардов имен Бога

Сквозь очки Дафна могла видеть неспешный взлет ракеты и залитый ее ярким светом лунный пейзаж. Корабль набирал скорость; прошло лишь около минуты, но он уже поднялся на высоту в тридцать пять километров. Дафна сняла очки, глядя вслед уменьшающемуся на фоне звездного неба кораблю, пока он неожиданно не исчез. Двигатели, выполнив свою задачу, выключились, и огромная ракета теперь мчалась бесшумно и легко, как выпущенная из лука стрела; корабль начинал многомесячный путь к Марсу.

— Захватывает, не правда ли? — тихо сказал Норман, — Пожалуй, больше всего впечатляет, что при всем при этом не слышно ни звука.

Он был прав. Дафна провела на Луне уже три дня, но так и не привыкла к жизни на переднем крае человеческого мира, в месте, столь отличавшемся от всего, что она знала раньше.

Внутри кроличьей норы обсерватории был воздух, постоянная температура — и звук. Если не считать силы тяжести — все как на Земле. Но достаточно было подняться по одной из лестниц, ведших к наблюдательным куполам, — и становилось ясно: ты на другой планете.

Между Дафной и недружелюбным ландшафтом не было ничего, кроме нескольких сантиметров прочного стекла, и абсолютная тишина окутывала ее почти ощутимым на ощупь покрывалом. Дафна была здесь посторонней, незваным гостем в чужом мире. Она чувствовала себя словно водяной паук, очутившийся в незнакомой опасной стихии, под защитой крошечного воздушного пузырька.

И все же при любой возможности Дафна проводила время здесь — просто глядела на равнину или пыталась рисовать горы, видневшиеся на западе. Эти отдаленные вершины, выше почти любых гор на Земле, были сейчас залиты полуденным Солнцем, хотя вверху, на угольно-черном небе, сверкали звезды.

Дафна познакомилась с Норманом Филипсом на танцевальном вечере, и он оказался весьма полезным гидом. Норман был молодым геологом (вернее сказать, селенологом) и работал на Второй лунной базе с другой стороны Луны, но в данный момент находился в отпуске, что давало ему немалое преимущество перед прочими учеными, рвавшимися сопровождать Дафну.

Профессор Мартин не имел ничего против, но весьма опрометчиво предложил включить в их компанию Майкла. Предложение было воспринято Норманом без энтузиазма, особенно когда выяснилось, что Майкл без умолку болтает и непременно хочет знать, как тут все работает.

В результате первые несколько прогулок по обсерватории основательно затянулись, и Дафну порядком уже утомили технические подробности. К счастью, им удалось сплавить Майкла в Центральный пункт управления, где он привязался к главному инженеру, и с тех пор его видели только за завтраком, обедом и ужином.

К тому времени у Дафны улеглись первые разрозненные впечатления и сложилась достаточно четкая картина обсерватории- По крайней мере, ей больше не случалось заблудиться, когда была одна. Почти двадцать лет люди раскапывали дно кратера и прокладывали туннели, всего в нескольких километрах от того места, где на Луну села первая ракета.

Поначалу колонисты отдавали все силы на борьбу за выживание. Чтобы избежать резких перепадов температуры между днем и ночью, они ушли под землю, оставив на поверхности лишь приборы. Основание лунной базы было столь же великим достижением, как и сам полет на Луну. Воздух, воду, пищу — все это приходилось тогда доставлять с Земли, через бездну в полмиллиона километров.

Вскоре, однако, Луна начала отдавать свои сокровища — исследовательские партии обнаружили на ней минеральные ресурсы. Теперь в колонии появился собственный воздух, и за несколько лет колонисты научились выращивать почти все, что необходимо для нормального питания. Дафна видела особые подземные «фермы», где на пространстве в несколько акров под светом огромных ламп и в теплой влажной атмосфере с невероятной скоростью росли овощи и фрукты.

Когда-нибудь, рассказал ей Норман, вероятно, удастся вывести растения, которые смогут расти на лишенной воздуха поверхности Луны, и тогда зеленый живой ковер покроет пустые равнины, изменив лицо планеты.

Сейчас, когда время первопроходцев закончилось, жизнь в колонии была уже не столь аскетичной, однако все же весьма спартанской по земным меркам. Имелись достаточно просторные помещения для игр и отдыха, а жилые комнаты были хоть и очень маленькими, но вполне комфортными.

Больше всего, однако, понравились Дафне сами люди. Они были намного более приветливыми и отзывчивыми, чем на Земле, и, как ей показалось, вовсе не из-за того, что она дочь директора. Складывалось впечатление, что каждый из них считал себя частью одной большой семьи; они прекрасно знали: не объединив усилия, здесь попросту не выжить.

— Ну, — улыбнулся Норман, — о чем задумалась на этот раз?

Дафна очнулась от своих размышлений.

— Пыталась представить, каково это на самом деле — жить здесь все время. Тебе никогда не хочется на Землю? Наверняка ты уже сыт по горло всеми этими голыми скалами и звездным небом! Да, они прекрасны — но они не меняются. Ты никогда не скучаешь по облакам, зеленым полям, морю? Я бы, наверное, больше всего скучала по морю.

Норман задумчиво улыбнулся.