Девять пляшущих мужчин

Он, зная меня, просчитал вероятности и выстроил легенду игры так, чтобы мы все приняли ее правила. Он имел доступ к музейному комплексу и легко раздобыл похожее орудие убийства. Спровоцировал меня на поиск детей, чем разжег во мне гасимые так много лет эмоции и чувства. Хитро ввязал меня в расследование, умышленно подготовив, выдавая скрытые подсказки. Видимо, «бункер Сталина» до сих пор – хранилище секретных архивов, которые добрые полсотни лет скрываются от взгляда общественности, тут можно долго строить конспирологические теории, но доподлинно ничего не известно, что там. Не суть. Вероятнее всего, Скачков был и вправду его армейским товарищем, и наш, как мы считали, преступник его попросил или заплатил за проникновение в мое жилище, но в силу пристрастий к наркотикам Скачков убивает ни в чём не повинного парня, что резко меняет сбалансированность первоначальных действий майора Абрамова по кличке Пепел. Он, осознавая, что времени у него нет, при помощи, видимо, еще одного соучастника похищает шестерых танцоров с закрытой вечеринки и преподносит нам как видимые, я бы сказал, наглядно-очевидные места преступлений. При этом максимально не дискредитирует себя, а, наоборот, первоклассно отыгрывает, раскрывая ранее им же самим разоблаченную схему.

Я думаю, это напрямую связно с похищением людей и, возможно, детей. Абрамов понимал, что силы, контролирующие данную преступную связь, выходили в руководящие должности, и их не так просто будет придать наказанию и должной огласке, вот он и придумал такую резонансную историю, что пришлось подключаться ФСБ. Теперь дело в ваших руках, ищите, разоблачайте, наказывайте. Рекомендую воспользоваться историческими деталями и фактами из жизни товарища Сталина. Уж больно много сопутствующих фактов, связанных с годами его правления и власти.

Подполковник ФСБ прервал рассказ Мирона, отвечая на сообщения от своей опергруппы. Она отчиталась, что в одном из погребов, располагающихся по указанному адресу, нашли парня. «Жив, но без сознания».

– Срочно вызывайте криминалистов, оцепить место преступления, чтобы ни одной живой души вокруг!

Мирон с надеждой смотрел на полковника. В душе он радовался своей правоте и за благополучно нашедшегося парня, но теперь, когда всё закончилось, он ждал лишь одного – увидеть и обнять свою семью.

– Дело, по-видимому, подходит к своему логическому завершению. Осталось лишь убедиться в правоте касаемо мельницы, – дал надежду на скорое завершение событий Шмидт.

– Можете не сомневаться, – коротко ответил Мирон.

– Лёня, – обратился подполковник к водителю, – поезжай за группой.

ФСБшник впервые расслабленно улыбнулся.

– Когда-то мой хороший друг, – неожиданно степенно и умиротворенно подполковник начал рассказ. – Мой духовный отец протоиерей Владимир, настоятель храма Воскресенья Христова в г. Пугачеве, который, кстати говоря, в 30-е годы служил зернохранилищем непосредственно благодаря гонениям сталинского режима, было арестовано всё духовенство города. Владимир рассказал историю преудивительную, жизнь епископа Гермогена, который, к слову, сейчас представлен к лику святых. Долгое время он был в должности епископа Саратовского и Царицынского. Ему удостоилась честь принимать у себя в гостях Григория Распутина. В дальнейшем он внес огромный вклад в повышение духовного богатства, было отстроено свыше пятидесяти храмов, значительно увеличилось количество церковно-приходских школ. Еще из его биографии известно, что он был ректором Тифлисской духовной семинарии с возведением в сан архимандрита. Тогда же он был назначен членом Грузино-Имеретинской синодальной конторы и председателем училищного епархиального совета. Являлся редактором «Духовного вестника Грузинского экзархата».

В период его ректорства в семинарии из этого учебного заведения был исключен Иосиф Джугашвили, которого он лично выгнал из семинарии за прогулы и низкую успеваемость. До сих пор в архивах сохранилась объяснительная записка воспитанника семинарии Иосифа Джугашвили, оправдывающегося в несвоевременной явке на занятия после каникул. Как знать – не отчисли он тогда из академии будущего «отца народов товарища Сталина», что бы было с нашим государством в дальнейшем…

– Хватит с меня этих лекций, мне ничуть всё это не интересно! – вдруг возмутился Мирон. Сталин, Распутин, Путин… Я хочу жить в реальности! И она такова, что моя семья без малого больше недели не видит отца, а моя жена уже, скорее, в роддоме, и она места себе не находит, переживая за своего супруга. Понимаете?! – показывая свой вспыльчивый характер, возмущался Мирон.

В кармане снова зазвонил мобильный телефон. Взвинченный общим настроем от усталости и непрекращающихся поисков и передвижений, непостоянства расследования и переживания за семью, Мирон резко вынул телефон из кармана в ожидании новых сюрпризов, но исходящий вызов был от жены.

Сердце охватила паника, испуг в ожидании от услышанного…

– Мирон, у тебя всё в порядке? Ты когда домой? – уставшим голосом спросила жена Мирослава.