Девять с половиной

– Ты чего нажрался, гомогномик? – И раздался звук выстрела.

Я радостно потерла ручки, вычеркивая одного из злодеев, но тут же расстроилась, потому что в гостиную следовало добираться исключительно своим ходом. И я никак не могла придумать, каким лучше. Вползание или перекатывание по полу серьезно не рассматривались. Лишних дырок в организме мне не хотелось.

– Иди посмотри, где девка! – приказал один из похитителей второму.

Вот интересно, они, как в сказке, троицей ходят или отошли от традиций?

Я быстренько раскинула руки в стороны, изображая потоптанную розу. Благо примеров за последнюю пару дней видела немало.

– Да тут она, слысь! – шепеляво заорали надо мной, заставляя меня мысленно подпрыгнуть. – Только цо-то она как-то хреново выглядит. Может, узе кони двинула?

Я страшно обиделась и «кони двинула» ему, внезапно материализовавшись у него за спиной и сломав грубияну шею.

– Упс! – еще больше расстроилась я, поняв, что упустила свой шанс на проникновение в гостиную в бессознательном состоянии.

– Да че ты телишься? – вопросил еще неизвестный мне злодей, направляясь посмотреть на нас.

Я моментально брякнулась рядом с уже молчаливым грубияном, изображая на лице отсутствие всякой мысли, совести и чести.

– Это как так?.. – поразился незнакомец, когда пощупал пульс у сотоварища и не нашел следов разумной жизни.

Там и в лучшие-то времена искать было нечего, но свое мнение я благоразумно оставила при себе.

На данный момент меня больше интересовал Максим Александрович. Поскольку нас не пристрелили сразу, следовательно, им от нас что-то нужно. А поскольку все вот эти шкафы с антресолями – всего лишь антураж для кого-то мелкого, но с мозгами, то будем поджидать появления главного злоумышленника с коварными планами если уж не о мировом господстве, то о глобальном в отдельно взятой фирме.

Мужик, естественно, меня в расчет не взял и, легко перескочив через мое привлекательное тело, выставил пистолет и начал искать противников, не соображая, что главный его противник путается у него же под ногами. Но я по этому поводу не комплексовала. Кроме меня, его и Максима Александровича, в доме пока больше никого не было.

Так что да. Все еще ходят троицей. И сейчас мне достался самый младший из триады похитителей. Если его еще и Иваном зовут – я фарфоровую вазу на сухую сожру!

Злодей долго не злодеял. Вернулся минут через пять в полной уверенности, что своим гордым видом разогнал всех врагов.

Я милостиво позволила ему втащить меня в гостиную, где уже сидел примотанный к стулу Максим Александрович, свесив голову на грудь.

Та-а-ак, я увидела несколько свежих синяков, ссадин и лопнувшую нижнюю губу. Об отсутствии вменяемости я вообще умолчу, чтобы окончательно не выйти из себя и не показать всему миру, какие у меня красивые расписные крылышки. Кожистые…

Этот красавец с лицом облагороженной обезьяны примотал меня к соседнему стулу бельевой веревкой. Пока прикручивал – видимо, проникся ко мне теплыми чувствами, потому что присел рядом на корточки, поднял дулом мой подбородок и принялся изучать мою замечательную физиономию.

На этом месте я решила ему помочь с разглядыванием и распахнула глаза, захватывая объект взглядом.

– Черт! – Мужик отшатнулся, но зрительный контакт не разорвал.

– Не совсем, – нежно улыбнулась я, выдвигая клыки. – Но из той же семейки.

– Ты! – не удержался он на корточках и приземлился на задницу. – Ты это… не маскарадь! Выплюнь вставную челюсть! Тут тебе не хавулян!

– Хэллоуин? – радостно хлопнула я ресницами и еще больше выпустила клыки, демонстрируя их во всей красе. Прошипела с чувством: – Прос-с-сти, моя портяночка, но все с-с-свое, натуральное.

– Убью! – почему-то обиделся похититель и ткнул мне в губы пистолетом.

Я скосила глаза на оружие, так заманчиво пахнущее металлом, и широко открыла рот.

Хрум! Хрум! Хрум! У злоумышленника в руке осталась только рукоятка с пусковым крючком.

– Вкусно, – сообщила я окончательно обалдевшему похитителю, переводящему безумный взгляд с меня на огрызок пистолета. – Жалко только смазки пожалел.

Внезапно хлопнули створки большого окна, и в комнату влетел на двух моторчиках милый лопоухий ослик с грустными глазами в велосипедном шлеме.

– О-о-о! – закатила я глаза. – Уважаемый, вам еще не надоело за мной шастать столько веков?

– И тебе здравствуй, – невозмутимо поправил галстук-бабочку Веселый Дервиш, работая под Джеймса Бонда.

– Что на этот раз отчебучите? – безнадежно поинтересовалась я, понимая, что дед все равно выскажет какую-нибудь жутко умную мысль, которую я потом буду долго и безуспешно расшифровывать. Не получалось у старика говорить нормально, мозги не так, как у всех, работали.

Припрятал я все записи стихов.
Им лучше пеплом быть, чем кормом дураков,
Завистников слова – что жала скорпионьи,
Всем злоязыким жар души дарить я не готов, –

и Веселый Дервиш снял мотоциклетный шлем, вешая его на сгиб локтя.