Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом

Вельможи усердно разыгрывали свои роли, но все уже знали, что за птица их государь. Свадебные пиршества, нарушившие все каноны русских православных обрядов, сопровождались множеством уличных инцидентов. Польские наемники затевали уличные драки, бесчестили женщин, что вызвало крайнее возмущение столичных жителей. В народе стали говорить, что царь – поганый, что он – некрещеный иноземец, оскверняет московские святыни. В заговоре, организованном немногочисленной боярской верхушкой во главе с В. Шуйским, участвовала и названая мать Самозванца Марфа Нагая, и его любимцы вроде Василия Голицына.

Утром 17 мая 1606 г. вооруженные заговорщики ворвались во дворец, и вскоре Самозванец был убит, а тело его подвергли торговой казни: выезжавшие из Кремля дворяне хлестали труп кнутом, приговаривая, что убитый вор и изменник – Гришка Отрепьев[262]. То й же ночью бояре заседали до рассвета, деля власть. Выкрикнули В. Шуйского. И его сторонники быстро составили грамоту об избрании князя В. Шуйского на царство и отвели на Лобное место для представления народу. На Москве и в замосковных городах целовали крест новому царю.

В Боярском списке 7115 г. (1606–1607), составленном, как видно, уже при В. Шуйском, Яков Васильевич Зюзин записан думным дворянином и назначен в поход окольничим[263]. Кстати сказать, все дарованные Самозванцем чины, звания, должности и владения царь Василий Шуйский сохранил за теми, кто не выступал против него.

Положение новой династии было непрочным. В южных уездах, поддержавших Лжедмитрия I, переворот вызвал негодование: «...Черниговцы, и путимцы, и кромичи, и комарици, и вси рязанские городы за царя Василия креста не целовали и с Москвы всем войском пошли на Рязань: у нас-де царевич Дмитрий Иванович жив»[264]. По всей стране распространилась весть о том, что «лихие» бояре пытались убить «доброго царя»; появились новые самозванцы, с которыми царь Василий Шуйский не смог справиться за все пять лет своего правления.

В полках, посланных В. Шуйским зимой 1606/07 г. под Калугу и осадивших там войска Болотникова, Яков Васильевич служил в наряде, т. е. при пушках. А когда в июне 1607 г. В. Шуйский послал войска для осады Тулы, где тогда разместились главные силы Болотникова, Яков Васильевич Зюзин состоял в сторожевом полку[265]. Позже в Разрядах он уже не упоминался. По предположениям историков, Зюзин погиб в дни этой четырехмесячной осады города Тулы. 100-тысячное войско Шуйского долго не могло взять город. И только когда догадались запрудить реку Упу, протекающую через город, и затопить продовольственные и пороховые склады, Болотников сдался.

Но, судя по словам его сестры Ольги Васильевны в «Духовной...», Яков, по старому обычаю, перед смертью (возможно, будучи тяжело раненным в битве) принял постриг в Чудовом монастыре – во иноцех Иосиф. И после этого он был похоронен в Чудовом монастыре, рядом с могилой отца и брата. В Троице-Сергиевой лавре была похоронена его вдова Анна Михайловна, дочь князя Михаила Александровича Мосальского[266], скончавшаяся 19 ноября 1611 г.

Ни Яков, ни Ольга Зюзины детей, как видно, не оставили, и владения перешли их двоюродному брату Алексею Иванову сыну Зюзину, а потом его вдове Федоре Григорьевне и детям – Григорию, Василию и Никите Алексеевичам. Последний стал боярином и новгородским воеводой, известным всей России после суда над ним в 1665 г. за «ложные приветы» от царя Алексея Михайловича бывшему патриарху Никону. Смертную казнь ему, после помилования, царь заменил ссылкой в Казань; поместья его и вотчины отобрали в казну, оставив двор и движимое имение на прокормление[267].

Известен дом Никиты Алексеевича Зюзина. Он стоял на Лубянке при повороте к Кузнецкому мосту напротив колокольни церкви Введения Пресвятой Девы, построенной на месте старой каменной церкви в 1518 г.[268] Кто знает, может, в этом же доме жили и Василий Григорьевич Зюзин, и сын его Яков Васильевич.

Это были самые именитые представители рода Зюзиных. В правление царевны Софьи Алексеевны (1682–1684) при подаче родословных род Зюзиных вошел в первый разряд – боярских родов (роспись подал Иван Иванов Зюзин)[269]. Скорее всего, знаменитой фамилия стала именно после Никиты Алексеевича Зюзина, а потому и закрепилась за двумя селениями, уже перешедшими к тому времени к другим владельцам. Одно из них – сельцо Скрябино Скорятино тож Чермнева стану, вероятнее всего, было продано еще Яковом и перешло во владение стрелецкого головы Федора Ивановича Челюсткина.

Стрелецкий голова Челюсткин