Девять женщин моего мужа

– Лилу, кроха моя, – Эмма обняла дочку и вдохнула сладкий запах сдобы, исходящий от ее светлой макушки. Погладила и вспушила нежные тонкие детские волосы, подняла малышку на руки и пошла здороваться со свекром и свекровью.

– Эммочка, дорогая! Поздравляем тебя! – свекровь расцеловала ее в обе щеки. – Будь счастлива. А подарок за столом подарим! – и шепнула вполголоса, – я тост подготовила.

– А что, твоих родителей не будет? – спросил Натан Владимирович, отец Бори.

– Нет, не смогли приехать, все-таки из Питера не близко добираться ради одного вечера.

– Жаль, ну ладно.

Гости все прибывали, заваливая именинницу поздравлениями и подарками.

Подключилась тамада и стала громко выкрикивать какие-то речевки и шутки.

Все разместились за столами, Эмма рядом с Борей. Они так и не разговаривали.

– А сейчас первый тост от самого близкого из присутствующих здесь родных именинницы.

Борис встал. Откашлялся.

– Дорогая моя женушка, ты всегда такая яркая, радостная. С тобой легко и весело. Посмотри, сколько собралось друзей, которые тебя любят! Желаю постоянно купаться в этой любви! И быть самой лучшей женой!

С этими словами он протянул ей маленькую коробочку, обитую красным бархатом.

Эмма с вожделением открыла ее и запрыгала, завизжала:

– Они просто потрясающие!

Гости суетливо перешептывались, предполагая, какое украшение Эмма увидела в коробочке.

Она тут же сняла свои серьги – длинную бижутерию, и нацепила ярко блестящие камушки. Обняла мужа и, крепко поцеловав, прошептала на ухо:

– Самый крупный – 0,7 карата?

– Эм, не начинай, ладно? Это просто сережки.

– Это офигительные сережки с огромными бриллиантами и кучей маленьких! Спасибо! Я люблю тебя! – она посмотрела на него, глаза ее горели ничуть не слабее тех бриллиантов. В его взгляде читалось удовлетворение и самодовольство, а еще немного виноватости. Ну ничего, главное, что он все осознал. Теперь ситуация наладится.

Весь вечер гости шутили и смеялись, но было твердое ощущение, что фотографию главной пары разорвали пополам и никак не могут склеить ровно. То Эмма старалась подластиться к мужу, а он реагировал холодом, то Борис вдруг, будто пробуждаясь от своих мыслей, улыбался Эмме светло и радостно, но она уже снова тонула в обиде. Лиля бегала между мамой и папой и без умолку рассказывала, как они с бабушкой ходили на пруд уточек кормить. В итоге Эмма решила, что пора просто взять себя в руки и жить, как прежде. Со временем все забудется.

Она танцевала с Лилей и смотрела на мужа. Тот угрюмо сидел за столом и что-то писал в телефоне.

«Что с ним? Проблемы на работе, или разговоры с Настей?» – Эмма решила пригласить его на танец и в это время поговорить по душам, чтобы не ругаться, а тихо и на ушко все выяснить и, возможно, помириться.

Она заказала диджею «их» медляк – у каждой женщины есть такая песня. Боря приободрился, кажется, догадавшись, куда клонит супруга.

Кружась в танце, Эмма не знала с чего начать. И, не будь глупой, решила говорить прямо, как любят мужики – безо всяких тонких намеков.

– Борь, я хочу вернуться. Я устала жить там, далеко от тебя, без Лили. Соскучилась, – она подняла на него грустные глаза.

– И как ты собираешься жить дальше?

– Как раньше. Я все прощу и забуду, как будто ничего не было.

Боря молча продолжал танцевать, будто не знал ответа, или чего-то выжидал.

– Что ты хочешь от меня? – не выдержала Эмма.

– Эм, я хочу, чтобы ты принимала меня таким, какой я есть. Да, у нас бывают ссоры и прочие радости жизни. Но ты слишком строга ко мне. Когда я задерживаюсь на работе – это значит, что так надо, много проектов. Ты ведь даже не интересуешься, чем я сейчас занимаюсь. А когда начинаю рассказывать, то переводишь разговор на свой фитнес и все. Не слушаешь меня. То же происшествие с Настей… Я был тогда ни в чем не виноват. А ты такое устроила! Чуть человека не убила.

– Борь! Ну а как бы ты поступил на моем месте, если бы я целовалась с мужиком?

– Я бы… убил обоих, – он рассмеялся. – Попытался бы с тобой поговорить для начала, выяснить, чем вызваны такие опрометчивые действия?

– Ну извини, я, может, излишне эмоциональная. Но ты ведь даже ничего не объяснил!

– Не посчитал нужным оправдываться, когда не виноват.

– Ясно. Ну а теперь расскажешь, что это все-таки было?

– Зачем поднимать бурю в стакане воды? Просто давай забудем все и начнем жить с чистого листа.

Эмма вздохнула. Ладно, при желании она все выяснит потом, аккуратненько. Вытянет информацию, как и раньше это делала не раз.

– Хорошо. Сегодня перевезем вещи?

– Конечно. Я закажу такси.

Между тем танец подходил к концу. У стены стояла бабушка Любовь Васильевна с внучкой и любовалась красивой парой. Лиля пританцовывала и готова была сорваться к родителям, как только закончится музыка. Она несколько раз порывалась это сделать, но бабушка упрямо хватала ее за руку, давая возможность детям насладиться друг другом. Когда мелодия остановилась, Лиля рванула к паре и повисла на них, обнимая.

– Мамочка, ты такая красивая! Я тебя так люблю! – она зарылась между ними, – Люблю-прелюблю.

Борис поднял Лилю над головой.

– А папочку тоже любишь?

– Очень-очень.