Девять женщин моего мужа

Страстно сплетаясь друг с другом, полностью растворяясь, старясь впитать каждую клеточку, они танцевали, не сдерживаясь, не стесняясь, отключившись от остального мира. Эмма проявляла  чудеса эквилибристики так, как не получалась даже на самых экстремальных демонстрациях. Борис улавливал тончайшие нотки жены, пытаясь доставить ей максимальное удовольствие. Менялись позы, сбегали мысли. Вокруг не было ничего: только ночь и они.

Уже после, лежа в обнимку с сопящим мужем, Эмма, подумала: «А может быть, он врёт и вчера был здесь со своей Настей? Как узнать? А впрочем, не надо об этом. Есть только ты и он. Здесь и сейчас. Наслаждайся моментом», – и она еще крепче обняла любимого мужа.

Глава 9. В гостях у сказки

Утром Эмма, еще не открыв глаз, почувствовала, как её крепко обнимают горячие руки мужа. На мгновение возникла мысль, что всё произошедшее – лишь дурной сон! Но с трудом разомкнув веки и окончательно вернувшись в окружающую действительность, поняла, что муж – кобель, а Настя – стерва, и холодная колючая пурга с новой силой закружилась в душе. Аккуратно вынырнув из-под руки мужа, Эмма тихонько оделась и, взглянув на прощание на неблаговерного, выскользнула за дверь.

Всю неделю она работала не покладая рук и ног многочисленных клиентов. Пусть время течёт своим чередом, постепенно жизнь наладится и боль забудется. Найдет ещё себе мужа в сто раз лучше прежнего. Даже, чуть из чувства мести, чуть из поднятия самооценки, Эмма начала присматриваться к подопечным спортсменам. Но ни одного достойного на глаза не попадалось. Все либо занимались только своими кубиками, либо пялились на её шарики. И ни один не дотягивал до желаемого уровня, никому не хотелось себя, звезду такую, подарить.

К пятнице звезда почти совсем угасла, стала тусклой и жутко скучающей по семье. Жить одной было необычно: можно спокойно принять ванну с маслами и пряностями, и никто не будет дёргать (эх, где тот муж, что заходил порой потереть спинку и ещё кой за чем?); можно съесть внеочередной тортик (стоп! завтра же всё это сбрасывать на тренажерах!); можно просто весь вечер посвятить романтической женской комедии (а как приятно было во время просмотра фильма задрёмывать на теплой широкой руке любимого мужа…).

Утром в субботу Эмма не выдержала и позвонила Борису:

– Алё, привет. Ты в Чехов когда поедешь? Я хочу увидеть дочь!

– Как раз собираюсь.

Эмма задумалась. Как она появится пред светлые очи любимой свекрови? Та ж её с потрохами сожрёт – ярая защитница сохранения семейного очага всеми разрешенными и запрещенными способами!

– Я хочу увидеть дочь, – повторила снова.

– Давай заеду за тобой?

– Ехать туда вместе? Выслушивать проповеди твоей мамы?

– Она мудрая женщина. Не бойся.

– Пф, а мне-то чего бояться? Я ничем не провинилась. Просто хочу видеть дочь, – Эмма вздохнула и пошла собираться. Борис обещал заехать за ней через час.

 Переодевшись, обновив макияж и захватив с собой заранее купленные дочке подарки, Эмма подумала: «О чём мы будем разговаривать всю дорогу?» Прошла целая неделя. Конфликт угас, казалось, всё идёт как обычно, только мужа рядом почему-то нет... В пути молча слушали музыку. Кое-как, по многочасовым пробкам, добрались до родителей, так и не проронив ни единого слова.

Родительский дом был большой и уютный: с множеством светлых комнат, добротной старинной деревянной мебелью, идеальной чистотой и красивыми антикварными безделушками, придающими невероятный шарм этой обители семейных ценностей и традиций. Здесь безапелляционно царила хозяйка Любовь Васильевна – пожилая ухоженная женщина, знающая себе цену. Казалось, она беспрекословно слушается мужа, но, тем не менее, все её просьбы сиюминутно исполнялись. Как это называется: мужчина – голова, женщина – шея, куда шея повернется, туда и голова смотрит.

Свекры встретили Эмму как ни в чем не бывало, совершенно не показывая своих внутренних переживаний. Лиля прыгала вокруг мамы с папой, как заведенная, веселилась и радовалась жизни. После сытного обстоятельного обеда, состоящего из мясного рагу, нескольких салатов и закусок, домашней смородиновой наливочки, завершенного чаем и яблочным  пирогом прямиком из печки, Эмма поняла, что почти счастлива. Она лениво развалилась в тенёчке на шезлонге, в ногах возилась с игрушками Лиля, рядом на садовых качелях Боря работал на ноутбуке, а старшее поколение решило вздремнуть. Обернувшись на мужа, она поняла, что очень хочет поговорить с Борей о дальнейшей судьбе, но решиться на это было чрезвычайно сложно. Не хотелось нарушать воцарившейся идиллии.