Девять жизней черной кошки

– Не ругай ее, Андрюша, – Лиза обхватила его шею руками, в глазах ее искрилось счастье. – Она хорошая, много помогла мне. Только любит все знать, это еще не преступление, правда?

Он кивнул. Долгий поцелуй прервал звонок. Андрей взял со стола трубку, приложил к уху:

– Слушаю.

– Андрей, это Виктор Васильевич. Вы не могли бы приехать прямо сейчас ко мне?

– Зачем?

– Есть кое-что интересное по делу Черкесова и его жены, а также по Алле.

– Знаете, мне не очень интересно.

– Зря. Вы просто не представляете, какую допустили оплошность.

– А что такое? Надеюсь, вы хоть нас-то не подведете под статью?

– Нет, что вы! – рассмеялся следователь. – Приезжайте, узнаете.

Андрей отключился от связи, задумался. Лиза насторожилась:

– Что-нибудь случилось?

– Понятия не имею. Следователь просит приехать… веселый какой-то.

– Я с тобой. Только Вероничку отведу к бабе Нюре…

Лиза осталась в машине, Андрей вошел в кабинет Виктора Васильевича, который встретил его приветливо. Они сели рядом, и атмосфера отнюдь не несла накала, напротив, была располагающая. Виктор Васильевич молчал, глядя на Андрея с непонятным лукавством.

– Что случилось? – спросил Андрей опасливо.

– Я думаю, с чего начать, – вздохнул следователь.

– Начинайте уж… с чего-нибудь.

Виктор Васильевич потянулся к столу, взял конверт, из него достал фотографии и протянул Андрею. Тот смотрел на снимки, вернее, на запечатленные на них изуродованные тела бойскаутов, доставивших им столько неприятных минут, и не выказывал никаких эмоций. Впрочем, сердце его слегка било тревогу. Трупы, черт возьми, все же сохранились, Грише не удалось их уничтожить. Ясно, что вызван он по поводу бандитов. Наверняка сейчас следователь спросит, кто их… И он действительно спросил:

– Вам знакомы эти люди?

– Нет, я с ними незнаком, – отдал снимки Андрей.

– А это те, кто преследовал Черкесова и вашу команду.

– Может, и они, – тщательно обдумывая слова, Андрей пожал плечами. – Когда мы меняли пятерку своих пленников на Лизу, они были в масках. Так что лиц я не видел. А что такое?

– Да нет, ничего, – бросил конверт с фотографиями на стол следователь. – Мы нашли этих людей на даче Черкесова. Ведь Лизу вы освобождали там?

– Ну, да. Только их там не было.

– М-да… – Потер подбородок следователь. – А знаете, дача Василия Романовича представляет собой руины, как после войны.

– Как это? – Андрей старательно изобразил удивление.

– Там остались только стены. Бандиты убиты…

– А! – оживился Андрей. – Мы же их гранаты оставили на месте! Зачем они нам? А эти, наверное, вернулись, ну и как-то… подорвались.

– Я так и подумал, – сказал Виктор Васильевич, а в зрачках у него запрыгали чертики. – Они вернулись пьяные. Лизы в доме не оказалось. Думаю, они передрались из-за этого. В порыве злобы и под действием алкоголя стали стрелять друг в друга из автоматов – в их телах обнаружены пули. Видимо, попали и в гранаты…

– Убедительно, – подхватил Андрей, успокоившись.

– А вы знаете, что это за банда?

– Нет, конечно.

– Банда Козыря. Орудовала не только у нас, по всему югу России. Грабили, убивали, но в основном выполняли заказы на убийства. Их долго не могли поймать, потому что они постоянно меняли место.

– Выходит, банда самоликвидировалась? – Андрею нужна была полная ясность.

– Выходит, – кивнул следователь, не спуская с Андрея хитрых глаз. – Но я не по этому поводу позвал вас. Науменко накатал явку с повинной, раскаялся…

– Не верю я в раскаяния, – проворчал Андрей. – Горбатого могила исправит. И потом, какая может быть «явка с повинной»? Сам он никогда не явился бы…

– Да все не так просто… Вот, – следователь взял со стола внушительную стопку листов и протянул Андрею. – Науменко вчера попросил бумагу и ручку. Писал целый день. Вы читайте, читайте. Там много интересного. А еще я вам последнюю новость скажу, она потрясающая. Но поговорим об этом потом.

Андрей уставился на лист, исписанный аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Виктор Васильевич его, конечно, заинтриговал, а разбирать чью-то писанину не было охоты. И все же, раз следователь так настоятельно просил, Андрей начал читать…

* * *

«Я, Науменко Кир Евгеньевич, находясь в здравом уме и твердой памяти, без применения ко мне психического и физического насилия, хочу пояснить следующее. С Василием Романовичем Черкесовым я познакомился давно, еще в советское время. Да, много лет прошло, и сейчас, оказавшись за решеткой, я понял, что меня водил бес. Не тот бес, которого никто не видел, но о котором много говорят, а настоящий, имеющий плоть, живущий среди людей.