Девятая директива

7. Ритуал

— Я ничего не могу вам сказать.

Сперва я был настороже, весь подался вперед, но потом откинулся на спинку и посмотрел ей прямо в глаза. Хорошо бы ехать с шофером на этой машине, вместе с ней на заднем сиденье, да еще по дороге, где не ждешь ни засад, ни опасностей.

Сгустились сумерки, аэропорт вспыхнул огнями, Стали видны все украшавшие его яркие цветы.

— Как вас зовут?

— Мэйн.

— Полностью.

— Виниа Мэйн.

Она повернулась, облокотилась на спинку своего сидения и теперь разглядывала меня уже без помощи зеркальца.

— Сомнительно. Скорее всего, это псевдоним.

Она промолчала.

— Что за люди у меня на хвосте? Один худой, другой косолапый.

В ее зрачках отражались яркие цветы.

— Кто они?

На тонкой шее пульсировала жилка. Она продолжала меня разглядывать.

— Где они сейчас? Почему вы их подменяете? Ведь это вы сейчас меня выследили?

Плотно сжатые губы наконец раскрылись. Еще секунду она помолчала, потом решилась:

— Я думала, вы собираетесь улететь.

Чистый тембр ее низкого голоса нагонял на меня сон. Таким голосом хорошо баюкать детей.

— Ну, сел бы я в самолет, что бы вы сделали?

— Смотря куда вы полетели бы…

Я резко выпрямился. Нечего сказать, хорошенький руководитель этот Ломэн — не может меня от этой сучки избавить. Говорил же ему, неужели не ясно?

— И куда же, по-вашему, я мог удрать?

— В Китай.

— Ну и что бы вы сделали?

— Остановила бы вас.

— Каким образом?

— Я бы вас предостерегла.

— Интересно, как?

— Сказала бы, что вам нельзя лететь в Китай.

— Я лечу туда в полночь, так что валяйте, рассказывайте.

Она улыбнулась (по-моему, просто чтобы не забить, как это делается) сначала глазами, потом губами:

— Никуда вы не полетите.

Я отвернулся и взглянул в окно: на стоянку въехало такси, из него вылезали пассажиры.

— Я здесь одна. У меня не было времени предупредить, что я сюда еду.

Я посмотрел на нее. Видно, устал: на мягком сидений меня разморило. И я опять начал думать: что все-таки у нее с левой стороны лица?

— Где вы работаете? Вы и эти ваши два топтуна? В службе безопасности? Тогда занимайтесь своим делом, а не липните ко мне, как рыба-лоцман, надеясь поживиться объедками. Этот ублюдок от меня ушел — сами знаете. Но я его найду, а уж когда найду, вас там не будет. Это я вам гарантирую. И чтобы этих “хвостов” я больше не видел, так им и передайте.

Дверцей я стукнул основательно. С ее стороны окно было открыто. Я вынул ключ зажигания и зашвырнул его подальше — за цветочные клумбы.

— Когда соберетесь в Китай, — сказала она, внимательно глядя на меня, — поговорите сначала со мной. Меня всегда можно найти в посольстве.

— Мы с вами больше не увидимся, — сказал я, усаживаясь в “тойоту”.

На следующий день в полдень я встретился с Ломэном на конспиративке в переулке Сой Суек. Он не спросил у меня, есть ли какие-то успехи, потому что знал, что я сам бы ему с радостью сообщил подобную новость.

— Что это за сучка из посольства? Кто она такая?

Он удивился:

— Вы второй раз про нее спрашиваете.

— Я же вас просил ее оттащить, чтобы она мне не мешала. Вчера вечером она сама за мной следила, а ее помощнички ведут меня уже две недели. Кто они вообще такие?

Он помолчал, потом сказал:

— Постараюсь выяснить. Вы говорите о секретарше атташе по культурным вопросам?

— Меченая.

— Ничего про нее не знаю.

Никогда не поймешь, врет Ломэн или говорит правду. Для человека его профессии это достоинство. Я не стал настаивать. Он продолжал разговор, пытаясь хоть что-то выведать. Да, он бы много отдал даже за слабый проблеск надежды. Уходя, я опередил его наставления:

— И так знаю. У меня еще два дня.

Я отправился прямо в отель и попросил перенести мои чемоданы в “тойоту”. Похоже, Ломэн и впрямь не знает, ни кто она, ни зачем здесь находится. Что ж, надо исчезнуть. Не приведи господь напороться на такую вот дуру. Они ходят в париках, их любимая игра “Мата Хари: конструктор. Сделай сам”, на работе выуживают автобусные билеты из мусорных корзин и несутся с ними в отдел расшифровки и кодирования. Она как раз из таких. Эти девицы живут в своем сказочном мире “холодной” войны и цедят тебе сквозь зубы: “Вам нельзя лететь в Китай”. Она и втянула в свои игры парочку облезлых клерков из “фонда культурной помощи нуждающимся художникам”. Следят за мной, да еще и высыпаться успевают, сволочи.

Минут десять я гонял “тойоту” по городским улицам, срезая углы на поворотах и поглядывая в зеркальце заднего вида, — проверял, есть “хвост” или нет. Потом поехал в надежную гостиницу неподалеку от авиакомпании “Панам”. Когда-то я там останавливался. Хозяева гостиницы не сменились.

До полуночи я продолжал поиски — все впустую. На следующий день позвонил Ломэн, сообщил, что меня разыскивает Пангсапа. Пангсапа я нашел только через час, но не особенно волновался: если у него есть информация о Куо, она стоит целого дня поисков. Пангсапа следил за погрузкой на одной из своих пристаней на берегу Чао Фрайя. Мне пришлось подождать, пока он не приказал своему надсмотрщику сменить его.

— Поговорим у меня в кабинете, — прошепелявил он. — Чаю не хотите?

— Нет времени, Пангсапа.