Девятая директива

Мне показалось, Ломан покачнулся, но тут же я заметил, что и шпалерная решетка уходящего к фонтану свода качнулась тоже.

— Хорошо. Три.

— С этого момента я бы хотел получать от тебя донесения ежедневно.

— Я буду докладывать.

Он кивнул.

— Тебе сейчас нужно поспать.

— Как ты узнал?

Я оставил его стоять у входа, а сам пошел вверх по лестнице.

Следующий день ничего не дал. Я кружил по городу, проверяя и перепроверяя все места, куда наведывались Куо и компания, вновь и вновь возвращаясь к храму и к району Линк-роуд. Психокибернетическая программа работала, отрицательная обратная связь вносила в маршрут исправления и поправки. Компьютер ответ знал. Это — Пхра-Чула-Чеди. Возможно, это действительно было так, но я должен был убедиться.

В третий раз уже, минуя бесконечные рисовые поля, я ехал в аэропорт и на ходу осматривал те немногие здания, что попадались по дороге, пытаясь вычислить, какую схему убийства выбрал бы Куо и как бы он готовил ее и отрабатывал, чтобы никакие полицейские рейды ему не помешали. Подходящих зданий было десять-двенадцать, расположение большинства из них позволяло выйти на выстрел с угла менее чем 90 градусов, и только лишь два из этих зданий находились на поворотах дороги — таким образом, что на определенном ее участке автомобиль мчался прямо на тебя.

Аэропорт весело встречал гостей. Цветочное убранство главной террасы говорило «добро пожаловать» лучше любых надписей. Я подумал: неужели он прилетит, а если прилетит — улетит ли живым обратно?

Когда я свернул к воротам, двухцветный «шевроле» на главной парковке двинулся вперед. Вдруг разозлившись, я быстро сделал полный круг, прижал «шевроле» к забору, потом вышел из своей машины и сел на заднее сиденье к ней. Она даже не повернула головы, осталась сидеть как сидела, только буравила меня в зеркало пристальным взглядом.

Я сказал:

— Я хочу знать, что ты здесь делаешь. Почему сидишь у меня на хвосте все последние пятнадцать дней? Прямые четкие ответы. Итак, начали.

Глава 7 СВЯЩЕННОДЕЙСТВИЕ

— Я ничего не могу тебе рассказать, — сказала она.

Я сидел подавшись вперед, но после ее ответа откинулся на спинку сиденья и, прислонившись головой к мягкому валику сверху, полуприкрыв глаза, следил в зеркало за ее взглядом. Машина у нее была большая и удобная. На такой приятно гнать где-нибудь за городом, по дороге, которая никуда не сворачивает, на которой нет ни опасных мест, ни ловушек.

Сумерки сгущались. Аэропорт вдруг осветился яркими огнями, цветочные гирлянды будто ожили.

— Твое имя? — спросил я.

— Мэйн.

— Полностью.

— Виния Мэйн.

Она изящно изогнулась гибким телом и, положив одну руку на спинку своего сиденья, взглянула на меня не в зеркало, а напрямую. Большие светлые глаза ничего не выражали. Только бдительность и настороженность.

Я сказал:

— Звучит неправдоподобно. Это твое служебное имя, не так ли?

Она промолчала.

— Кто эти твои сыщики? Тот, тощий, и другой, с косолапой походочкой? Кто они?

Ожившие цветы отражались в ее глазах.

— Кто они?

На шее у нее пульсировала маленькая жилка. Взгляда она не отвела.

— Где они сейчас? Почему ты делаешь их работу? Почему ты приехала сюда за мной?

Губы приоткрылись. Секундная пауза. И затем:

— Я думала, ты собираешься сесть на самолет.

Тихий и глубокий голос приятного чистого тембра только усиливал сонливость. Дети от такого голоса хорошо засыпают.

— Что бы ты стала делать, если бы я сел на самолет?

— Зависело бы от того, куда ты собрался лететь.

— Ну все. Хватит. — Я снова сел прямо. Какого дьявола Ломан именует себя директором по спецзаданиям, если не в состоянии оградить меня от этой суки?! Я же говорил ему! — Простые точные ответы, поняла? Куда по-твоему я мог отправиться самолетом?

— В Китай.

— Что бы ты сделала?

— Остановила тебя.

— Как?

— Предупредила бы.

— Предупредила меня?

— Сказала бы, почему тебе не следует лететь в Китай.

— У меня билет на ноль-ноль. Говори, я слушаю. Улыбка, зародившаяся в уголках глаз, коснулась губ, губы шевельнулись.

— Неправда. Ты никуда не летишь.

Я отвернулся и посмотрел в окно. На парковку завернула машина. Такси. Я следил, как выходят пассажиры.

— Я приехала одна, — сказала она. — Не было времени сообщить кому-нибудь, куда я еду.

Я опять перевел взгляд на ее лицо. Но только на мгновение, потому что устал, в автомобиле было удобно и просторно. Интересно, что же случилось с левой половиной этого лица?

— Из какой ты конторы? — спросил я. — Ты и твои двое пинкертонов? Безопасность? Почему не работаете сами? Зачем, как прилипалы, присосались ко мне? Хотите поживиться объедками? Я потерял эту сволочь, и ты это знаешь. Но я собираюсь найти его, и, когда найду, тебя у меня за спиной не будет. Я позабочусь об этом, клянусь всеми святыми. — Я открыл дверцу машины. — Скажи им, чтоб свалили. И не вставали у меня на пути. Пиявок и паразитов не люблю.

Я вышел и хлопнул дверцей. Стекло со стороны водителя было опущено, я наклонился, просунул руку и, вытащив ключ из замка зажигания, забросил его подальше на клумбу.