Девятая квартира в антресолях - 2

В тот день он явился домой сияющий, похвастался завершением всех дел, «каких – твоим умишком все равно не понять, женушка» и сообщил, что теперь они могут ехать куда угодно, хоть за границу. Варвара, как девочка хлопала в ладоши от счастья. Вечером муж отправился праздновать удачу с купцами в Пароходство, взял с собой кучу денег, чтобы пустить тем «пыль в глаза» и ночевать не приехал. А уже под утро в двери постучался пристав, сообщив, что барина нашли под сходнями одной из пристаней, с пустыми карманами и проломленной черепушкой. Каким образом он оказался там в одиночестве, выяснить следствию не удалось, но факт остается фактом. Варвара Михайловна неожиданно сделалась вдовой.

Так вот, о счастье. Вдовство, само по себе, стало для нее, как ни грех такое говорить, отдушиной, глотком свободы. Никогда прежде не имела они ни дня, когда полностью могла распоряжаться сама собой – что кушать, куда пойти, что почитать, во что одеться. Ну, ходить-то, вначале было и некуда, вдова держала строгий траур. Но вот она заскучала, почуяла волю. Попав к приятельнице на журфикс, она хоть и просидела весь вечер в углу под черной вуалью, положенной ей по статусу, но все равно веселилась, как никогда. Обсуждали публикации в столичных журналах, ругали новомодный роман, читали из него вслух. Так и пришла ей мысль собрать свое общество, благо средств на это было теперь не занимать.

Сложилось так, что вокруг нее вились в основном мужчины, хотя сама она дам не отвергала, просто тем было либо скучно, либо тесно с ней. Тех редких студенточек и мещаночек, что приживались у нее в салоне, и дамами-то назвать было сложно – в очечках, с зализанными волосенками, в коричневых платьицах. И Варвара в отсутствии соперниц и конкуренток, вдруг почуяла свою женскую силу. А раз, почуяв ее, остановиться уже было невозможно, и жаждалось доказательств. Варвара влюбилась. Первый раз ее закрутило так, что она сама не заметила, как перешагнула все пороги приличий, а потом уж поздно было. Но избранник оказался не только подлецом, но и выжигой, и трепачом.

Обида проходила долго. Но прошла. А дальше все пошло как-то само собой. Хотя в душе она осталась все той же девушкой у окна с геранью, не развращенной вовсе, в чем-то наивной и в глубине души вовсе не уверенной в себе. И, отдать должное, она не вела разгульный образ жизни. Сергей стал всего лишь вторым кавалером в ее послебрачной жизни, хотя, разве количество играет тут хоть какую-то роль? Он явно тоже не собирался признавать ее официальной спутницей, да она и не смела того требовать. Уж будь как есть. И, так же как с мужем, она не могла делиться с ним своими настроениями и чаяниями, он посмеивался над ними. Но она скучала по нему, ждала встреч, пыталась угадать желания. Вот и сейчас. Что же он все не идет?

В коридоре прозвенел долгожданный звонок. Что-то там происходило, кто-то переговаривался. Варвара Михайловна смотрела на дверь. Ну, где же он? Что ж эти курицы его так долго не ведут к ней?

***

Постучались. Зашла Крыся.

– Барыня, к Вам гость.

– Ну, так что ж ты не пускаешь-то его, тетёха! Я знаю и жду давно. Сергея Осиповича не надо держать в прихожей, не надо провожать! Он сам тут все может найти и пройти, куда пожелает. Он должен себя чувствовать тут как дома. Я сто раз вам говорила!

– Барыня, это не он. Это – другой! А Вы в домашнем платье. Я побоялась так сразу чужого мужчину проводить к Вам. Он ждет. Что сказать-то? Примете?

– Что за чужой? Бывал тут раньше?

– Никак нет! Не припомню.

– Господи! – Варвара всплеснула руками. – Ну, может он хоть представился? Что ты как глупая коза!

– Представился, барыня! – горничная прикусила губу. – Да разве ж я не сказала? Ой, простите, барыня! Это Вы меня с панталыку сбили.

– Да не тяни ты! Кто?

– «Капитан Емельянов» говорит.

– Господи! – заметалась Мамочкина, понимая, что переодеться не успевает, так как долго держать такого визитера грех. – Ну, веди его в библиотеку! Неужели что-то в Пароходстве стряслось? Почему сам? Прислали бы курьера…

Она посмотрелась в зеркало, пригладила щеткой прическу и, накинув на капот вязаную шаль, вышла встречать незваного гостя. Лишь только она вошла, Емельянов привстал с пуфика, где он притулился, ожидая хозяйку, и его стройная могучая фигура, с почти военной выправкой, составила забавный контраст с качающимися кисточками бахромы. Мамочкина жестом указала ему на два массивных стула с высокими спинками, что стояли подле круглого стола.

– Прошу Вас, Константин Викторович. Право, не ожидала. Приветствую Вас. Что-то стряслось?

– Простите за вторжение, Варвара Михайловна, но Вами же назначенные сроки вышли. И вот я у Вас, – говорил он, усаживаясь в пол-оборота к Варваре.

– Какие сроки? – растеряно улыбнулась Варвара Михайловна, искренне не понимая о чем речь. – Ну, да после об этом. Желаете курить, велите подать пепельницу?

– Я не курю, – вскинул на нее недоуменный взгляд Емельянов.

– Ах, простите, – нервно рассмеялась хозяйка. – Ну, тогда, может прикажете чего-нибудь закусить? Или чаю?