Девятая печать

По случаю позднего вечернего времени в доме было тихо и пусто. И это тоже хорошо. Завтра все уже узнают, что Нэйту заклеймил и взял себе в ученики один из приезжих магов, но пусть это будет завтра. Сейчас же она ещё не освоилась со своим новым положением. Казалось бы, простейший вопрос: где она должна идти? Впереди, чтобы показывать дорогу? Или сзади, как послушная собачонка? Вопрос решился сам собой. Учитель взял её за клейменую руку. От его ладони к саднящему ожогу побежала успокаивающая прохлада. Приятно-то как. Облегчённого вздоха удержать не удалось.

По случаю приёма высоких гостей садовые дорожки освещались даже в ночное время суток. Поэтому шли быстро. В гостиной маленького домика садовника ещё горел свет, мама всегда была излишне романтичной и частенько зачитывалась допоздна. Папа? Папа, скорее всего, уже давно принял свои «боевые», как он называл ежевечернюю бутылку крепкого алкоголя, и давно уже спал. Спал к тому времени и девятилетний братик Николенька, набегавшись за день с такими же мальчишками.

– Мама, это я, – объявила Нэйта, постучавшись в наружную дверь. – Я не одна. Добрый вечер, мама, – она переступила порог, по-прежнему держа за руку лорда Феррана.

Лизавета Игран поднялась навстречу поздним гостям. Оглядела мужчину, открыто рассматривающего её саму, и нахмурилась.

– Добрый, – поджав губы, ответила она.

– Здравствуйте, – поздоровался Ферран и, закончив осмотр хозяйки домика, принялся внимательно оглядываться, как будто его могла заинтересовать небогатая обстановка маленького холла. Понятно, даёт возможность женщинам начать разговор.

– Мама, это лорд Ферран. Учитель Ферран. Он маг. Моя мама, Лизавета Игран, – представила их друг другу Нэйта, затем прошла к диванчику и села на него, притягивая за собой своего спутника, так и не отпустившего её руки.

– Учитель, говоришь? Маг? – к недовольно нахмуренным бровям добавилась закушенная нижняя губа. Мать никогда не была глупой, она моментально поняла, что значат эти слова.

– Да, мама, Учитель Ферран обнаружил во мне магические способности и взял меня в ученицы.

Лизавета, не сумев подавить тяжёлый вздох, обречённо прикрыла глаза и опустилась в кресло, в котором сидела до их появления. Поскольку ни дочь, ни опасный гость так и не произнесли ни слова, продолжать разговор пришлось хозяйке. Женщина покосилась наверх, в сторону спальни, откуда раздавалось довольное похрапывание супружника, и, подняв упрямый подбородок, спросила, прямо ни к кому не обращаясь:

– Что вы хотите?

– Откуда у меня {это}, мама? – Нэйта первая задала вопрос.

– Чтобы облегчить вам задачу и сократить время неприятного разговора, сразу скажу, что версию со скрытыми способностями – вашими или вашего законного супруга – мы рассматривать не будем, – холодно добавил некромант. – Я просканировал. У вас их нет совсем, миссис Игран. Если будете настаивать, поднимем вашего мужа и проверим его.

Как жутко прозвучало слово «поднимем» в его устах. С некроманта станется, сначала упокоить, а потом поднять. И не будет ему ничего за это, рабочая единица-то останется действующей. А что уж не совсем живой, кому-то, может так даже и удобнее покажется, ведь неживым ни еды, ни зарплаты не требуется. И не устают они, опять же.

– Я… могу рассчитывать на вашу порядочность, господин лорд-маг? – глухо спросила мать Нэйты.

– Нет, – холодно ответил мужчина, – вы не можете ни на что рассчитывать. Даже на возмещение, которое маг обязан выплатить родителям или опекунам приобретённого ученика, ибо ваша дочь совершеннолетняя и уже вышла из-под вашей опеки, – он отпустил руку девушки, за которую держался всё это время, поднялся с диванчика и прошёлся по комнате. – Я маг, миссис Игран. Тёмный маг. О какой порядочности с моей стороны может идти речь? Но рассказать вам всё равно придётся. Если мы будем знать, от кого к моей ученице перешли способности к магии, обучение пойдёт значительно легче и продуктивнее. К тому же, мне совсем не хочется в будущем вступить в неожиданный конфликт с отцом – настоящим отцом – моей ученицы, ведь, судя по силе дара, тот, от кого оный дар ей достался, очень силён.

Как он часто повторяет «моя ученица». С каждым повторением клеймо на левой руке неприятно давало о себе знать. А ведь некромант это делал специально. Указывал обеим женщинам сразу на их место. Как будто бы они его не знали.

Лизавета бросила ещё один отчаянный взгляд на второй этаж и, судорожно сжав ладони, заговорила:

– Зачем вам губить жизнь простой прачки, господин лорд-маг? Что вам это даст? А если мой муж узнает, меня ничего хорошего не ждёт.

– Это верно, ваша жизнь, миссис Игран, мне совсем не нужна. Ни загубленная, ни цветущая, – Ферран опять опустился на диванчик рядом с Нэйтой и взял её за руку. Пульсирующая боль в запястье тут же начала успокаиваться. – Итак, мы слушаем, – сказав так, он отправил небольшой сгусток тьмы наверх, в спальню. Храп прекратился. Оставалось надеяться, что это было сонное, а не упокаивающее заклятие.