Девятая печать

– Ты продолжай, продолжай, я слушаю, – и ведь ни капли издёвки в голосе, только если Нэйта сама что-то придумала. И скрип зубов заодно.

– Я уже всё сказала, – неизвестно на кого обиделась она.

И чего обижаться? Узнала что-то новое? Нет же. Ферран, он и есть Ферран.

– А-а, ну если так, давай ложиться, – мужчина лёг на постель и гостеприимно приподнял одеяло.

Сделать вид, что возмутилась, и уйти к себе? Это будет безответственно. Нужно по возможности закрепить становление печати. Даже если она полностью зажила. И вообще, перед кем оправдывается? Перед собой? Да, да и ещё раз да! Ей самой очень хочется провести эту ночь с Филиппом. Простое притяжение печатей? Магия? Ну и что. В конце концов, Нэйта маг, и пора привыкать жить по законам магии. После того, как погас последний светлячок, Нэйта сбросила старенький домашний халатик и скользнула под одеяло.

Какой же он горячий. Как быстро бьётся сердце. Как напряжено его тело. И это не просто крепость мышц, это другое. Злится? Ауры злости, ненависти, как уже хорошо запомнила Нэйта, были заполнены мрачным чёрным светом. Филипп же сейчас был переполнен зелёным, тем самым светом, которым бесхитростно светился Перк. Светом желания. И, и кажется, его желание выдавал не только цвет ауры.

– Лорд Филипп, а… почему вы не сделаете это сами?

Если сделает вид, что не понял, она обидится и уйдёт. Пройдёт инициацию, получит свой первый магический ранг и начнёт самостоятельную жизнь. Так можно, Нэйта достаточно хорошо ознакомилась с Общими положениями.

Вздохнул. Глубоко так вздохнул, рука, лежащая на его груди, приподнялась не меньше, чем на дюйм.

– Я тёмный.

– И что?

– А тебе хотелось бы? Чтобы это был я?

Вот умеет этот тёмный прерывать разговор! Так бы и стукнула его. Несколько раз. Нэйта отвернулась. Губы беззвучно прошептали:

– Да!

***

{Филипп Ферран, некромант}

Коварная маленькая апрентис. Упёрлась ягодицами ему в бедро и замерла. И за что она его так наказывает? За все прошлые прегрешения? Не иначе. А так же за те, что он совершил в прежних жизнях. Ещё и комплект надела тот самый. Ну и дурак же он был, когда купил его. Сто раз был прав покойный Учитель, когда говорил, что ни одна ошибка не прощается мирозданием и просто ждёт своего часа. Вот и пришёл час кружевного фиолетового комплекта. Как же хочется прижаться – просто прижаться – к ней бёдрами и обхватить рукой.

– Спать, значит спать, – лорд Ферран повернулся к девушке спиной.

Попы касаются одна другой? Ну так это всё случайно. Не нравится, может отодвинуться.

Не отодвинулась.

Сон этой ночью вряд ли можно назвать спокойным. Очень неспокойным был сон. Нет, хватит таких экспериментов. «Никакого риска. Никакого риска». Филипп уже давно возненавидел эту навязчивую мантру.

Глава 13

После завтрака Нэйта простилась с Макаром и его новым другом Карлом, пообещала, что постарается скорее вернуться и отправилась за недовольным лордом Ферраном. И чего опять недоволен? Пожалуй, главное слово здесь: опять. Ему угодить практически невозможно.

Молча сели в магокар, молча проехали часть пути. Не самый удачный момент, чтобы заводить разговор о матери Макара, но с Учителем лучшего момента можно и не дождаться. Вечером вот разговор ушёл совсем в другую сторону.

– Лорд Ферран, – осторожно начала она, – Макар вчера говорил мне о своей маме. Что ему известно?

– Что он говорил? – последовал быстрый вопрос-выстрел.

– Что она жива, и что она… бросила его. Вы должны поговорить с мальчиком! Нельзя оставлять ребёнка в неведении. Ещё немного, и он этого вам не простит.

– Почему ты так сжалась? Как будто ожидаешь удара? Я тебя когда-нибудь бил?

– Нет, – Нэйта и сама не заметила, как втянула голову и сжала плечи, – никогда не били. Но иногда слова ранят больнее, чем действия. Удар что? Ну подумаешь, ударили, – она коснулась щеки, которой совсем недавно досталось от Джейсона. – Зажило. Тем более, удар был от того, о ком и думать-то не стоит. Слова же могут ранить куда больнее, особенно, от тех, кто дорог.

Магокар вильнул к краю дороги. Лорд Ферран до побелевших костяшек вцепился в руль, как будто именно он был сейчас его единственным спасением.

– Пойдём пройдёмся, здесь душно, – и он первым вышел на обочину, вдоль которой тянулись дежурные тополя и вездесущие клёны. Когда Нэйта пристроилась рядом, продолжил: – Значит, именно так это всё видится тебе, да? Я законченный циник и негодяй, который издевается над тобой с особой словесной жестокостью? Я плохой отец, лишивший ребёнка матери.

– Нет-нет, что вы! Это не так. Я никогда про вас так не думала. И не могу думать, но…

Повисла напряжённая тишина, нисколько не разбавляемая шумом проносящихся мимо машин.

– Проклятое «но». Иногда оно отравляет жизнь больше проклятий и откровенной вражды. Что ты хочешь? Хочешь, чтобы я признал, что я жестокий учитель и никудышный отец? Что я несправедлив по отношению к матери Макара? К тебе?

– Я иногда, да что там иногда, я частенько вас совсем не понимаю, лорд Ферран.

– Лорд Ферран, – мужчина поморщился. – Как у тебя получается, даже вроде бы почтительное обращение произносить ка ругательство.