Девятая рота (сборник)

А афганцы засвистели, заржали вслед, скаля зубы, хлопая друг друга по плечам, – страшные, бритые, злые. И Воробей сперва неуверенно, а потом во весь голос счастливо захохотал со всеми вместе, оглядывая новых друзей – равный среди равных.

* * *

Белое полуденное солнце нещадно жгло лица, от раскаленной бетонки струился горячий воздух. Распахнув теплые куртки и ватники, обмахиваясь шапками, потные пацаны томились около самолета, с любопытством оглядывались. Взлетная полоса тянулась по узкой котловине, зажатой со всех сторон горами. Другие группы призывников во главе со своими сержантами уже шагали к военному городку.

– Наш, что ли, наконец? – лениво сказал Чугун, глядя на приближающегося сержанта.

– Гляди, как хером подавился, – сказал Ряба. Все засмеялись – сержант действительно шагал, как-то неестественно прямо держа спину.

Он подошел, молча оглядел призывников, невыразительно спросил:

– Откуда, клоуны?

Говорил он тоже странно, иногда будто зажевывая слова и выталкивая их изо рта резким движением головы. На щеке был уродливый, бугристый шрам от ожога.

– Из Сибири, товарищ сержант! – весело ответил Ряба.

Тот по-прежнему пристально разглядывал их.

– Меня зовут сержант Дыгало, – наконец произнес он.

– Как? – не понял кто-то с краю.

– У кого со слухом плохо? – спокойно спросил сержант. – Смирно!! – вдруг заорал он. – Застегнуться в строю! Головные уборы надеть!

Все торопливо напялили вязаные шапочки и ушанки и подтянулись.

– Кру-гом! – Пацаны развернулись лицом к горам. – Надеюсь, со зрением у всех в порядке? Вон та гора – наша. Следующая за ней – Афган! И чтобы те, кто из вас, уродов, попадет туда, не сдох в первый же день, я буду вас драть во все дыры не вынимая три месяца по двадцать четыре часа в сутки, начиная с этой минуты! Кто уже передумал – вылет через два часа! Остальные в колонну по одному – бегом марш!

В новеньких хэбэшках пацаны выстроились в казарме. Дыгало шел вдоль строя, брезгливо оглядывая каждого с головы до ног.

– Рядовой Чугайнов! – выкрикнул Чугун, когда сержант поравнялся с ним.

– Ремень не для того, чтобы яйца держать, воин!

Чугун торопливо принялся затягивать ремень.

– Рядовой Бекбулатов! – гаркнул рослый кавказец с вытаращенными от усердия глазами.

– Рядовой Стасенко!

– Рядовой Петровский! – крикнул Джоконда.

– Это ты, что ли, художник? – остановился Дыгало.

– Так точно, товарищ сержант!

– Ну и что ты сюда приперся? Малевал бы голых баб да цветочки в горшочке… Я задал вопрос, воин!

– Видите ли, товарищ сержант, если верить доктору Фрейду, – невозмутимо ответил Джоконда, – любое художественное творчество – это только сублимация подсознательных инстинктов человека, в том числе инстинкта насилия.

Сержант молча смотрел на него в упор.

– Впрочем, – сдерживая улыбку, пожал плечами Джоконда, – вы можете с этим не согласиться, поскольку советская наука не признает буржуазное учение Фрейда.

Дыгало по-прежнему смотрел на него.

– Умный? – наконец спросил он.

– Виноват, товарищ сержант, исправлюсь! – улыбнулся Джоконда. – С вашей помощью!

Дыгало неожиданно с силой ударил его под дых. Джоконда сложился и упал, задыхаясь, суча ногами по полу.

– Правило номер раз – десантник всегда готов к внезапному нападению! – отчеканил сквозь зубы Дыгало. Тотчас с разворота ударил в живот стоявшего рядом Лютого. Тот выдержал, не шелохнувшись. Дыгало ударил еще, сильнее, – тот только смотрел на него своими волчьими глазами исподлобья.

– Фамилия?

– Лютаев!

Сержант одобрительно кивнул, отвернулся и, не оглядываясь, ударил расслабившегося Лютого локтем.

– Правило номер два! – заорал он, не взглянув на рухнувшего во весь рост Лютого. – Умнее сержанта только старший сержант! Кто не понял? Кто еще хочет поговорить? Ты? Или ты? – метнулся он вдоль замерших в напряжении пацанов. – Забудьте все, что вы знали и кем вы были на гражданке! Запомните, уроды, – здесь вы не умные и не глупые, не хорошие, не плохие, не художники и вообще никто! Вы даже не люди – вы говно! А людей из вас буду делать я, вот этими самыми руками!

Крутой склон горы за учебным городком сверху донизу был покрыт мелкой каменной осыпью, острой, как щебенка. Солдаты в полной выкладке, в броне и касках, торопливо набивали камнями десантные рюкзаки.

– Я сказал, под завязку! – сержант мимоходом пнул Стасов рюкзак. – До кого не доходит с первого раза?

– Товарищ сержант, а первое отделение до половины только, – кивнул Стас на ползущие к вершине черные точки.

– Всем рюкзак под завязку! А тебе, урод, – упер Дыгало палец в Стаса, – еще подвеску доверху! У кого еще вопросы? – заорал он, оглядывая остальных. – Есть еще такие наблюдательные? Налегке с блядью в кусты гулять будете! А здесь чем больше боезапаса возьмешь, тем больше шансов живым вернуться! До всех дошло, раздолбаи, или на пальцах объяснить? Готовсь!

Солдаты с трудом подняли на плечи тяжелые, разбухшие от камней рюкзаки.

– Задача – выбить противника, занять высоту и закрепиться! – скороговоркой крикнул Дыгало. – Командир, готовность!