Девятихвостый демон. Часть 3

– Это… другое… – смутилась и отвела взгляд наша рыбка. А я отчётливо понял, что не хочу знать, чём они там занимаются в свободное время. Вот совсем.

– Нет, это никак не связано с тем, что Фуу, как ты выразился, «законопатили», в конце концов, это просто означает, что я наберу еды на ужине, а потом коварно проникну к очаровательной пленнице с дарами, – пожал я плечами. Фуу реально заперли её охранители-надсмотрщики. Аж целую спецоперацию провели по заманиванию в помещение, отвлечению внимания и заматыванию дверного проёма натуральными цепями, чтобы точно не сбежала. Теперь она буйствовала, пытаясь вырваться и оглашая своими возмущениями весь коридор. Её охранники в долгу не оставались и высказывали сквозь дверь всё наболевшее, за все её выходки на этом марафоне и до него. Мы тактично не вмешивались, хотя наши комнаты были рядом. Во-первых, влезать во внутренние дела другой команды, да ещё из другой Деревни было совсем не «по понятиям» в понимании шиноби, а во-вторых, ребят реально можно было понять. Даже я их душевно понимал, а это что-то да значило, – просто погода угнетает. Я как-то больше люблю дождь или нормальный солнечный день, а не вот это вот, – я ткнул пальцем в окно, за которым с трудом угадывался силуэт корпуса наставников, до которого было-то всего метров сорок, от силы пятьдесят.

– Да, погодка тут и вправду отстой, – поморщился водяной мечник, – а нам с завтрашнего дня ещё хрен знает сколько времени там снаружи бегать и вламывать всему, что шевелится. А что не шевелится — шевелить самим и тоже вламывать.

– Какой ты кровожадный, – фыркнул наш здоровяк.

– Вот от кого я не желаю слышать упрёки в этом, так это от тебя, «всех убью, один останусь-но-дзюцу».

– Пошёл ты! – насупился Джуго.

– А и пойду, – довольно фыркнула боевая медуза, – судя по запаху, там как раз ужин принесли.

Словно вторя его словам по зданию разнеслось оповещение из динамиков:

– Ужин готов. Всем участникам просьба собраться в столовой.

– О, я угадал! – обрадовался мечник.

– А вдруг отравленный? – на половину шутливо, на половину из профессионального интереса осведомилась Сасаме.

– Нет, вряд ли, – я помотал головой, – травить прибывших «в гости» генинов — это сильнейший удар по репутации, потому ни сами суновцы на подобное не пойдут, ни другим подобного совершить не дадут.

На этом прения высоких сторон закончились и все дружно признали, что таки пожрать, да на халяву — это решение разумное. А раз разумное, то не стоит откладывать его в долгий ящик и потому вся наша компания направилась в столовую, дабы подкрепиться.

Само помещение «едальни» представляло собой довольно просторную комнату с высоким потолком, с которого лили свет длинные галогеновые лампы. Внутри зала располагались столы: пять относительно небольших, способных за раз принять до десятка человек, что вполне достаточно для прошедших отбор команд, даже с учётом их разделения на деревни; ещё четыре стола были сбиты вместе и вот на них уже были разложены различные яства по принципу «подходи, кто хочешь, бери, что пожелаешь». В плане еды суновские кулинары сильно постарались и мебель едва ли не ломилась от всяческих разносолов, начиная от суши-сашими, заканчивая паровыми булочками, целыми тазиками жаркого и прочей снедью. Джуго при виде такого богатства аж прослезился от умиления. Я же подумал, что у подчинённых Гаары есть некое чувство… что-то между чувством юмора, момента и садизмом. Такая щедрость пустынников как бы говорила: «наслаждайтесь этой трапезой, ибо она может стать для вас последней». Ну или это мне так казалось из-за настроения, навеянного плохой погодой. Но факт оставался фактом — повара постарались. Все выглядело красиво и вкусно. Портили картину только два десятка кислых рож, что косились друг на друга. Подойти к «шведскому столу» и набрать себе еды хотелось многим, но не одна Сасаме страдала паранойей по поводу качества еды. Уверен, половина здесь собравшихся так или иначе, но катала в голове мысль, а не травануть ли закуску для принесения радости друзьям-конкурентам в ближайшее время. Как итог, все друг на друга косились со зверскими рожами, а столы так и стояли нетронутыми.

– М-м-м, народ, что за атмосфера? – привлёк к себе внимание я, обозрев этот цирк. – Нельзя так явно негодовать, что не можете тайно сыпануть яду конкурентам! Где ваши манеры? Милые девушки! Лично мне можете сыпать яд открыто! Я с удовольствием попробую блюда от каждой!... Если, конечно, к ним будет прилагаться поцелуй, – подмигиваю красавицам в зале, а таковых тут, надо сказать, хватало — чуть ли не все самые симпатичные куноичи марафон преодолели. – Ну же, взбодритесь! Возможно, это последний ужин в нашей жизни! Надо смотреть на вещи позитивно! – и, никого не стесняясь, я первым направился к шведскому столу.

Зал в ответ разразился негодующим гудением, в котором можно было, при желании, вычленить вежливые матерные посылы, негодование касательно цинизма звуковиков вообще и меня в частности, а также заключений, где они оптимизм такой видели. На этом фоне отчётливо выделялся голос Акимичи.