Девятнадцать стражей

– Вот здесь, – говорит ему Ловкач. – Ровно посередине будет. А вы, ребята, похлопайте, чтобы веселей дело шло. Вы уж, мистрис Поллард, извините, но придется вам отдуваться за весь слабый пол. Хоть сами-то вы не такая, но – известно ведь дело, большинство женщин частенько пилят нас, мужчин. А вот теперь мистер Поллард за нас всех разом отомстит.

Безыскусная эта шутка очень пришлась по нраву людям. Они и вправду стали хлопать, топать ногами и выкриками подбадривать помощника шерифа; и тот – что ж оставалось-то? – принялся пилить.

Когда пила вошла этак до середины, мистрис Поллард отчаянно вскрикнула – и мигом на площади воцарилась тишина, да такая, что слышно было, как осыпаются на помост опилки.

У шерифа Эйслера в руке сам собою как-то оказался револьвер, но прежде, чем кто-нибудь хоть слово вымолвил, мистрис сама же и расхохоталась:

– Господа, что же вы! Нельзя быть такими легковерными!

Маленький Оскар Поллард, все это время сидевший рядом с дедом и крепко державший его за руку, вскочил, запрыгал и уже хотел-прехотел, чтобы с ним тоже что-нибудь такое сделали.

Ну, после того, как мистрис распилили, а обе части ящика были разведены в стороны (надрезы Ловкач прикрыл затемненными прямоугольниками: все-таки замужняя женщина), – после всего этого пришел черед Оскара Полларда.

Ящик увезли за сцену, вместо него перед зрителями оказался каркас из гибких, тонких игл летучего дикобраза. Ловкач попросил пятилетнего Оскара сесть в центре упомянутого каркаса, а затем набросил сверху отрез черной ткани размером с простыню.

И снова фокусник попросил помощи у мистера Полларда – только на сей раз вместо пилы вручил кувалду. Он показал, как именно следует бить: «Точнехонько по верхушке, ни в коем случае не по касательной! Давайте-ка сперва потренируемся…»

Музыканты во главе со Слепым Фрицем выдали нечто соответствующее моменту, публика молчала, охваченная одновременно ужасом и восторгом предвкушения.

Мистер Поллард размахнулся…

Именно в этот момент произошли два события, никем тогда не замеченные – и, разумеется, не отмеченные в докладе детектива-инспектора.

Едва Питер Поллард вскинул над головой кувалду, Дэвид Шлоссман обернулся, отыскал взглядом Джона Хука и кивнул. А затем поднес к губам руку – как будто что-то собирался проглотить. Или даже проглотил.

Джон Хук кивнул в ответ и принялся проталкиваться к выходу с площади, благо стоял он на углу Канатчиковой улицы, в двух шагах от «Курносой».

Куда именно намеревался направиться господин газетчик, так и осталось тайной. Поскольку возле «Курносой» ему встретился двенадцатилетний Филип, сын Барни Скорпиона. Отец доверил ему приглядывать за постоялым двором, а сам занимался угощением на площади. Вообще-то большую часть времени юный Филип провел на веранде, забравшись с ногами на одно из кресел и глазея на фокусы, но вот прямо сейчас – оставил свой наблюдательный пост и наливал воду в страусиную поилку, под навесом. При виде же господина газетчика Филип побледнел и, сбиваясь, затарахтел о том, что тут совсем недавно, он как раз собирался бежать и сообщить, но, поскольку ж вот-вот все закончится, не хотел отвлекать, да и что такое пять минут для скайвала, они его еще не начали толком разгружать-то, а вы вот и сами, как удачно.

В конечном счете выяснилось, что «Нетерпеливый» прибыл раньше намеченного срока и скоро отправится дальше. Если мистер Хук собирается улететь, лучше бы ему поторопиться в порт. Мальчик сбивался, краснел, отводил глаза.

Мистер Хук помедлил, взглянул на площадь.

Там – ко всеобщему ужасу – каркас под кувалдой разлетелся на куски, материя просела – и стало ясно, что под нею сына мистера Полларда нет как нет. Минуту или две все искали мальчика: сперва с азартом, затем – со все возрастающей паникой.

Наконец минуте на пятой Ловкач трижды стукнул каблуком о каблук и, воздев руки к небесам, прокричал: «Абракадабра!» – и что вы думаете? – юный Оскар тотчас явился откуда-то из-за сцены и был встречен громогласными овациями.

К помощнику шерифа тем временем подбежал Ларри Лопух с новостями о, разумеется, «Нетерпеливом». Следовало кого-то отрядить для разгрузки, тут без распоряжений мистера Полларда было не обойтись. Он кивнул и спустился с помоста.

Фокусник вскинул руки:

– Почтенная публика, благодарю за ваше внимание. Дальше в программе музыкальный номер, который разучили специально для вас наши любимые дамы из Сахарного Домика. Уверен, они не дадут вам скучать! А мне необходимо удалиться, чтобы подготовить еще один, коронный трюк.

Он отступил, взмахнул плащом и – исчез! Публика ахнула, но уже появились девочки из Сахарного в костюмах, заиграла музыка…

А что же мистер Хук? Хлопнув Филипа по плечу, он вручил ему монетку и поблагодарил за помощь. Взглянул на часы – времени осталось мало, как бы не заблудиться… Мальчик азартно куснул монету, спрятал ее в кармашек на поясе и предложил провести. Идти было всего ничего, ну что бы тут за это время случилось. А господин газетчик никогда не скупился на чаевые.