Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

Эстэ робко, но настойчиво встряхнула Варду за плечи, голова Королевы бессильно запрокинулась. Подтащив Владычицу Звезд поближе к воде, Эстэ смочила свой шарф и приложила ко лбу терзаемой мороком Варды. Та слабо дернулась и обмякла. Приоткрылись сияющие звездным льдом глаза. И в них был – страх. И отчаяние. Внезапно, осознав, где она находится, Королева Амана подалась вперед, пытаясь вскочить. Глаза горели мертвым светом падающих звезд… – Они впились в лицо Эстэ.

– Варда, что случилось? Что с тобой? – проговорила, слегка дрожа, хозяйка Лориэна.

– Это я спрашиваю: что случилось? – прошипела, тяжело дыша, Варда, садясь в высокой траве.

– О чем ты? – растерянно пробормотала Эстэ.

– Я же видела… – прошептала Варда и умолкла. – Я что-нибудь говорила? – жестко поинтересовалась она, поправляя сползшее с безупречного плеча платье.

Целительница смущенно развела руками.

– Что?! Не молчи!

Эстэ неловко пересказала услышанное. Варда стиснула пальцами виски:

– Значит, так… Нет, не может быть…

Она вскочила на ноги, пошатнувшись, оперлась о ствол нависшей над водой задумчивой ивы. Глубоко вдохнула прохладный воздух, медленно выдохнула, собираясь с силами. Легкими движениями привела волосы и одежду в порядок, лицо ее вновь засияло невозмутимой красотой, подобно искусно ограненному бриллианту, – и твердостью подобна ему была Королева Арды.

– Мне пора, – сообщила она оторопело взирающей на нее Эстэ. – Не придавай значения тому, что видела и слышала, и постарайся забыть это.

– Подожди! – протянула та руки к Королеве. – Я не могу отпустить тебя – такую…

– Какую? Я вполне готова, – отрезала Варда.

– Ты в Лориэне, Варда. – Эстэ нахмурилась. – Кто Целительница – ты или я? Подожди хоть минутку, успокойся. Что ты увидела? Ты так меня напугала… – Она поежилась.

– Неважно. Наверное, это просто морок – бывает… – процедила Варда, прищурясь и глядя на Эстэ.

– Этого еще ни разу не было. Ирмо не мог ошибиться, – парировала Целительница. – Подожди, я сейчас попробую его позвать, он должен вернуться вот-вот. Он разберется, морок это или…

– Я сама разберусь, – проговорила Королева, подбирая с травы темно-синюю переливчатую накидку и набрасывая ее поверх платья.

– Ну, может, Ирмо знает, что происходит, и вообще… – Эстэ беспомощно развела руками. – Вот он, я чувствую, он близко… Подожди, пожалуйста… – По правде говоря, Целительница побаивалась отпускать Варду вот так сразу – ей хотелось убедиться, что нечто подобное не постигнет Королеву по дороге. Хорошо, хоть Ирмо уже неподалеку.

– Знает, говоришь? – усмехнулась Варда. Похоже, не мешало чуть-чуть разведать обстановку, прежде чем нестись в Ильмарин, – хотя ее неудержимо тянуло туда, она более всего хотела оказаться сейчас рядом – с ним. Но Элберет умела ждать. Умела взять себя в руки, трезво просчитывая ситуацию. Морок наводил ужас, заставляя сжаться в комок и безудержно рыдать, прося пощады. Но надо было собраться с мыслями. И Лориэн в этом поможет ей, Варде. Увидев Ирмо, она приветственно подняла руку.

* * *

Расспросив Ирмо о последних событиях, Варда направилась на Ойлоссэ. Значит, ее видение не было мороком – и, следовательно, время было дорого.

Огромная белая птица плавно несла Варду-Элберет в ее чертоги – спасать… – если можно… Если…

* * *

Они пришли на Арду, плененные – Песней. Тринадцать Вершителей и Один – сам по себе… Ткался, становясь видимым, чудный, хрупкий, еще беспомощный, отчаянно светлый мир. Они хранили Музыку. Ту, что слышали. Она слышала и Иную. Кляла себя за то, что не может забыть, что слишком слаба, чтобы противостоять Злу, зреющему в ней. И больно было порой смотреть в сияющие любовью глаза, видеть, как мелькают в них тревога, сочувствие.

– Что с тобой, песня моя?

Она не могла забыть. Запрещала себе – помнить. Не могла не любить – и ненавидела, все больше – Бытие не терпит Пустоты…

Единый говорил с ее возлюбленным – и, казалось, сияние заливает его глаза, слепя – да не увидит ничего, кроме Света. Из-за ей лишь ведомой слепоты он виделся болезненно хрупким, каким-то беззащитным. Щемило где-то глубоко внутри…

Ладно еще, что дел много. Им было хорошо вместе – создателям. Творящим. Возлюбленным детям Творца.

Манвэ говорил с Единым – весело, радостно, легко – ей казалось, что он просто недоступен для Зла, а она – она навсегда отравлена Тьмой и никогда не обретет светлой свободы… А он – носился по вновь созданному миру – он был всюду, был – его дыханием. И Песней. А она – хранила.

Арда обретала облик. Они развлекались: он лепил – легко, как делал все, за что брался, – причудливые облака, сплетал нити дождя, жемчуг и хрусталь града и капель, их танец в пушистых кристаллах высоких небес – просто чтобы ее позабавить. Ему казалось, что она, как и он, тоскует без Света…

– Что это в воздухе, – прошептал однажды он, – или… кто это? Нет, откуда… – И грусть мелькнула в голосе.

А пока возникли горы. Деревья. Моря – и еще что-то – что, они еще сами не понимали, но где-то – видели, откуда-то – знали. Они пробовали – вкус, цвет, звук, запах… Они искали. Она – наблюдала. И боялась…

* * *