Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

Энн сама невольно улыбнулась. Она прекрасно понимала Верну, но та не знала Натана так, как Энн. Порой он навлекал на них неприятности быстрее дюжины мальчишек, принесших к ужину живых лягушек, но несмотря на всё сказанное и сделанное, Энн, зная пророка столько веков, не могла бы назвать никого, с кем у неё было бы больше общего, чем с Натаном.

Она вздохнула и вернулась к чтению.

«Нам пришлось немало потрудиться, сдерживая натиск Джеганя и защищая перевалы, ведущие в Д`Хару, но, по крайней мере, мы преуспели в этом. Пожалуй, даже чересчур преуспели. Аббатиса, если вы там, прошу, ответьте».

Энн нахмурилась. Как можно «чересчур» преуспеть, когда сдерживаешь дикую орду, грозящую смести всю оборону, пролить кровь защитников и поработить свободный народ? Она нетерпеливо притянула свечу ещё ближе к странице. По правде говоря, Энн была не на шутку обеспокоена, не зная, что задумал Джегань теперь, когда зимние холода и весенняя слякоть остались позади.

Сноходец был терпеливым противником. Его люди пришли с юга, из Древнего Мира, и не привыкли к морозным зимам Нового Мира. Многие пали жертвой суровых условий, сотни и тысячи были унесены болезнями, охватившими зимний лагерь Ордена. Но несмотря на многочисленные потери в боях, от болезней и множества других причин, всё новые и новые полчища продолжали стекаться на север, и армия Джеганя неумолимо росла. При этом он не тратил силы и людей впустую на зимние походы. Жизнь солдат не представляла для него никакой ценности, но завоевание Нового Мира было его целью, и потому он двигался к своей цели, только когда можно было не принимать во внимание погоду. Сноходец не рисковал без необходимости. Он непоколебимо и упорно перемалывал врагов, равняя их с землёй. Единственно важным было покорить мир, а не то, сколько времени на это понадобится. На жизнь он смотрел сквозь призму идей и убеждений Братства Ордена. Жизнь отдельного человека, даже его самого, не значила ничего; важен был только вклад каждого в дело Ордена.

Теперь, когда в Новом Мире скопилась столь несметная армия, силы д`харианцев были отданы на милость сноходца, и судьба их зависела от того, что он предпримет. Без сомнения, армия Д`Харианской Империи была внушительной, но этого было явно недостаточно, чтобы противостоять несметным полчищам Имперского Ордена, не говоря уже о том, чтобы заставить их повернуть назад. По крайней мере, пока Ричард не предпримет всё, что только возможно и невозможно, чтобы как-то изменить ход войны.

Пророчество гласило, что Ричард был «камнем, брошенным в пруд»: его действия расходились, как волны по воде, и охватывали всё и вся. В различных пророчествах разными способами давалось понять также и то, что шанс на победу был у них лишь в случае, если в решающей битве их возглавит Ричард.

Если же нет, всё будет потеряно. Пророчество было предельно ясным и неумолимо чётким в этом вопросе.

Почувствовав внезапно подступившую при этой мысли волну боли в желудке, Энн судорожно прижала руку к очагу боли и затем решительно вынула из корешка дневника перо — точно такое же находилось у Верны.

Она написала:

«Я здесь, Верна, но теперь ты стала аббатисой. Мы же с пророком уже давно мертвы и погребены».

Так было задумано, и хитрость эта должна была помочь им двоим спасти многие жизни. Порой Энн с грустью вспоминала время, когда была аббатисой, и скучала по своим Сёстрам. Она искренне любила многих из них, по крайней мере, тех, кто не оказался среди Сестёр Тьмы. Жгучая боль этого предательства — не только по отношению к ней, но и к самому Создателю — никогда не слабела.

Всё же только теперь, когда она была свободна от такого груза ответственности, смогла она посвятить себя гораздо более важной задаче. Как ни жаль было расставаться с прежним образом жизни аббатисы во главе Дворца Пророков, Энн понимала, что её призванием было нечто большее, чем сидеть за каменными стенами и управлять Сёстрами, послушницами и молодыми волшебниками, проходящими во Дворце своё обучение. Её истинное призвание заключалось в том, чтобы помочь сохранить жизнь на земле. А для этого будет лучше, если и Сёстры Света, и все остальные будут считать её и Натана погибшими.

Энн выпрямилась, увидев, как на бумаге стали проявляться слова Верны.