Девятые Звездные войны

— Легион, как же, как же!— разволновался Лежэ.— Понятно! Они занимаются этим всего год и, наверное, что-то в машине разладилось.

Пис отрицательно покачал головой.

— Я вступил в 2386 году — к этому времени инженеры Легиона уже должны были научиться пользоваться оборудованием.

— Но это... хм... через девяносто четыре года!

Лежэ бросил непроизвольный взгляд в сторону лестничной клетки, где располагался туалет.

— Так ты...

— Вот именно! За мной гнались, я вбежал в этот дом — не знаю, почему — и спрятался в сортире. Потом все пошло кувырком — я уже в 2292-ом, а вы целитесь в меня из револьвера!

— Значит, это случилось снова,— горестно пробормотал Лежэ.— Старику Смиркоффу за многое придется ответить! Пис в замешательстве нахмурил лоб.

— Кто такой Смиркофф?

— Дмитрий Смиркофф — наигнуснейший человек на Аспатрии!

Удовлетворенный объяснениями Писа, Лежэ начал разбирать правдоискатель.

— Он соорудил нелегальную машину времени и установил ее в туалете. Сама клеть спрятана в стенах-стенах.

Недоумение Писа достигло крайних пределов.

— Он что, рехнулся?

— Смиркофф был владельцем фабрики. Его бесило, что он должен платить девушкам и за то время, что они проводят в туалете, так что однажды под Рождество, когда на фабрике никого не было, он явился сюда с разобранной машиной времени, посторил ее вокруг туалета и заново отштукатурил стены, чтобы никто и не догадался. Мне говорили, что он хотел даже тайком вычесть сумму за ремонт из зарплаты девушек! Понятно теперь, что он за человек?

— Но чего же он хотел этим добиться?

— Машина была экстравертором, ими разрешено пользоваться только в правительственных учреждениях. Идея Смиркоффа заключалась в том, что сколько бы человек не провел в туалете — читая, куря, разговаривая — выйти из него он должен был, по внешнему времени, ровно через секунду после того как зашел-зашел.

— Боже праведный!— Пис был до глубины души восхищен изобретательностью негодяя.— Но все же... наверное, это подняло прибыли?

— Вот здесь ты ошибаешься, друг мой! Этот кретин, не имея ни малейшего понятия о принципах путешествия во времени, запрограммировал машину вкривь и вкось. В конце концов она забарахлила, и девушки стали пропадать. Место это приобрело зловещую репутацию, никто не соглашался здесь работать... Смиркофф разорился. И вот теперь это — моя лаборатория!

— Разве вы не можете обезвредить машину? Выключить ее?

— Смеешься?— Лежэ начал расстегивать ремни на лодыжках Писа.— Чтобы добраться до главного переключателя, нужно зайти внутрь, а я совсем не собираюсь доживать жизнь изгнанником в бог знает каком столетии. Я не сумасшедший, ты же знаешь-знаешь.

— А если просто заколотить дверь?

— Люди будут все так же прибывать, а выбраться не смогут и умрут от голода. Тебе понравилось бы жить рядом с сортиром, полным скелетов?

— Вряд ли,— признался Пис, водя глазами по лаборатории. Непосредственная угроза миновала, и любопытство брало свое. Лаборатория, хотя и находилась в ужаснейшем состоянии, была тем не менее уставлена довольно дорогим оборудованием, и Пису пришло в голову, что изобретатель, который может себе позволить купить здание фабрики — человек удачливый и способный. Конечно, глядя на самого Лежэ, трудно было в это поверить, но ведь может же человек быть и гением и сумасшедшим одновременно!

В это время ремни упали с рук Писа и он благодарно пошевелил пальцами.

— Приятное у вас тут местечко,— сказал он.— Над чем сейчас работаете?

Лежэ бросился к столу и схватил револьвер.

— Я еще не рехнулся, чтобы...

— Стоп! Ведь мы договорились, что я не шпион!

— Разве это причина, чтобы я раскрывал тебе секреты, за которыми может охотиться настоящий шпион?

— Наверное, нет,— не желая излишне раздражать маньяка с револьвером, Пис решил перевести разговор на нейтральную тему. Он расстегнул розовый бюстгальтер, все еще красовавшийся на его груди, поднял его за лямку и восхищенно-насмешливо присвистнул:

— Еще немножко поработать,— сказал он,— и в эту штуку можно будет засунуть всю машину!

— Сексуальный маньяк! Грязная свинья!— завопил Лежэ.— Ты осмелился оскорбить мою дочь!!!

— Профессор, но я не...

— Отвратительно! Гнусно!— Дуло револьвера рисовало в воздухе устрашающие восьмерки.— Я изо всех сил стараюсь защитить мою машину, мою прелестную крошку, мою сладкую невинную маленькую...

— Вряд ли она такая уж маленькая,— рассудительно сказал Пис в попытке разрядить эмоционально взрывоопасную ситуацию.— Я хочу сказать...

— Боже милосердный! Где же предел твоей похоти и сладострастию?! Даже под дулом револьвера ты не способен думать ни о чем другом, как о размере...

Лежэ оборвал себя на полуслове, в глазах его разгорелся новый решительный блеск, револьвер уставился точно в сердце Писа.

— Довольно! Пришла пора сказать друг другу прощай-прощай!

Пис отступил на несколько шагов.

— Вы не можете убить безоружного!

— Не очень-то рассчитывай на это!— В голосе Лежэ появился зловещий холодок.— Пошевеливайся!

— Куда...

— Назад в машину времени, конечно! Пока ты здесь, дочь моя не может чувствовать себя в безопасности!