Девичьи грезы

— А почему он тогда был со мною так холоден при разговоре? — повысила голос Саша. — Не оттого ли, что я узнала его тайну? Тайну его увлечения женщиной, которую он скрывает от всех?

— А не оттого ли он был так холоден, что ты узнала его чувства к тебе? Не потому ли, что он просто смутился? Не потому, что искал в тебе одобрения, а встретил недоуменье и, быть может, даже неприязнь?

— Но во мне вовсе не было неприязни… Я просто немного испугалась…

— А он подумал, что если б ты была к нему расположена, то не смутилась бы так и уж вовсе бы не испугалась. Твой испуг для него свидетельство твоего равнодушия и, даже более того, твоего увлечения другим! — сказала Ксения.

— Каким еще другим?

— А вот таким! — Ксения отвернулась. — Дмитрием Ивановичем Багряницким! Или ты уж про него забыла?

— Перестань, Ксения!

— Не перестану! Всякие глупости мне слушать не хочется! Не расположена я нынче! А ты подумай, вот мой тебе совет…

— О чем?.. — Саша притихла, плечи у нее опустились.

Ксении стало жалко сестру:

— О своем спокойствии подумай. О том, чтобы вперед себя не выдавать. — Она взяла Сашу за руку. — Поспи сейчас, доктор велел тебе отдыхать…

Ксения уложила сестру и, как только убедилась, что та задремала, вышла из комнаты.

— Почему же это в меня никто не влюблен? Ну ровным счетом — никто… — шептала она себе под нос. — Так вот всегда…

10

…Вдруг он обратился к матушке: «Авдотья Ивановна, а сколько лет Петруше?»

— Да вот пошел семнадцатый годок, — отвечала матушка…

«Добро, — прервал батюшка, — пора его в службу…»

А. Пушкин. Капитанская дочка

Однако есть у нас теперь необходимость отойти несколько в сторону от нашего повествования и рассказать подробнее о Дмитрии Ивановиче Багряницком — молодом человеке, появление которого так повлияло на судьбы наших героев. Итак, был он не то чтобы богат, да и не так, чтобы уж совсем беден. Род их был старинный, из наследников по мужской линии — Дмитрий Иванович остался один. Родители его были еще живы, а также было у него четыре сестры, три из которых уж давно замужем, а одна жила при родителях. Семья возлагала на Дмитрия Ивановича большие надежды. Породниться ему надо было с семьей богатой и такой же родовитой, как и у него.

Имение их составляли земли в Уфимском крае, что в Бугурусланском уезде, и деревня Багряное, близ самой реки Бугуруслан. Отец Дмитрия — Иван Михайлович Багряницкий — переселился на эти земли давно. Крестьян своих перевез из Симбирской губернии и обосновался на Бугуруслане накрепко. Места были богатые, хозяйство велось исправно, и уж много лет твердой своей рукою держал его Иван Михайлович.

Был он человеком сильным и властным. Никто и слова поперек сказать ему не смел. А уж если находил на Ивана Михайловича гнев, то тут хоть из дому беги. Бивал он под горячую руку и супругу свою, Марью Петровну, и дочерей. Только сынка своего не трогал — единственную надежду всего рода. Пережил Иван Михайлович разные времена, пережил и пугачевщину, позднее сумел восстановить имение и держал крестьян своей железной рукой, хотя они почитали его как доброго и справедливого помещика. И то сказать, хоть в гневе на него накатывало и бывал он страшен, но в мирные дни судил справедливо и о хозяйстве своем искреннее радение имел. Говаривал еще и так: сытый крестьянин при своей землице — помещику большая выгода. Оттого и меж своих крестьян, и меж окрестных башкир считался добрым и честным человеком.

Дмитрий Иванович, единственный сын его, был от рождения мягким — полная противоположность своему батюшке. Он был добр, но слаб. Воли своей не имел. В душе чувствовал порою одно, но выразить подчас того не смел. Не мог он и помыслить, чтоб выйти из-под родительской воли. Был он горячо любим матерью, отцом, сестрами, это и избаловало его. Душа его и воля были подавлены и смяты волею всей семьи, хотя он и сделался барчуком и увальнем.

При наступлении положенного срока, а именно как исполнилось Дмитрию Ивановичу шестнадцать лет, был он определен в Казань на службу. Оттуда в одна тысяча восьмисотом году молодой человек был призван на службу в Петербург, где служил усердно коллежским асессором. Именно в этот момент своей жизни и свел Багряницкий знакомство с семейством Сонцовых и их родней.

Всю зиму он бывал в доме Прасковьи Антоновны и не на шутку увлекся Сашей, даже не замечая, как влияет на жизнь остальных обитателей дома. Он не заметил, что князь Ельской почти совсем перестал бывать у Сонцовых и даже, как будто, вовсе пропал. Не заметил он и что Анна Викентьевна, Сашина кузина, сначала не могла найти себе места из-за исчезновения князя и его ухаживаний, а вскоре приняла благосклонное расположение к ней барона Палена.