Дэвид Линч. Человек не отсюда

Первый фильм на своей памяти Линч посмотрел с родителями в кинотеатре на открытом воздухе для автомобилистов: это была картина «Дождись, когда солнце взойдет, Нелли» 1952 года — снятая Генри Кингом[13] в формате «Техниколор» ода добропорядочному миру маленького городка. Один кадр из этого фильма, как Линч не раз говорил, произвел на него неизгладимое впечатление: пуговица, застрявшая в горле у девушки; возможно, именно этот образ стоит за пищеварительной травмой в «Шестерых тошнит» и за удушающими судорогами, которые настигают девушку главного героя и ее маму в «Голове-ластике». В Бойсе Линчи жили на улице, на которой находился кинотеатр «Виста» (Джеффри в «Синем бархате» находит ухо в поле «там, за Вистой»), где он смотрел страшилки о монстрах и подростковые романтические фильмы Делмера Дэйвса.

Семейный быт Линчей был нормальнее некуда: Дональд и Санни были религиозными пресвитерианцами, не пили и не курили, а Дэвид, если забыть об эпизоде с бомбой, был популярным парнем, который без труда приноравливался к постоянным переездам семьи. Но, во многом подобно Джеффри из «Синего бархата», Линч понимал, а может, надеялся, что жизнь не исчерпывается его опытом образцового американского существования. «Я еще ребенком это знал, но не мог найти доказательств, — говорит он своему собеседнику в книге „Интервью: Беседы с Крисом Родли“. — Я просто это чувствовал. Есть благость в голубых небесах и в цветах, но и другая сила — дикая боль и разложение — тоже сопровождает все». Другому интервьюеру он говорил, что «видел только улыбки», но называл их «странными улыбками», «улыбками из мира, каким он мог бы или должен быть». Он вспоминает, что хотел тогда, чтобы его родители, которые никогда не ругались, хоть раз затеяли ссору.

Воспоминания Линча о детстве — всегда выдержанные в гиперреализме пленки «Кодахром», как в прологе «Синего бархата», внешне идеальные, но с затаенной тревогой — приводят на ум слова из «Шоссе в никуда». «Мне нравится помнить события по-своему, — говорит герой Билла Пуллмана, объясняя, почему ненавидит камеры-регистраторы, — так, как я их запомнил. Не обязательно так, как оно было на самом деле». Когда в 1980-е годы Линчу по телевизору попался тот фильм Генри Кинга, он переключил канал, чтобы не найти в нем ненароком чего-нибудь, что противоречило бы его воспоминаниям.

Не будучи ни спортсменом, ни ботаном, подростком Дэвид плавал, играл в бейсбол и, чтобы угодить отцу, записался в бойскауты. В форме скаута-орла на свое пятнадцатилетие он помогал рассаживать высокопоставленных гостей на трибунах за Белым домом во время инаугурации Джона Ф. Кеннеди. Он любит рассказывать, как видел Эйзенхауэра и Кеннеди, ехавших в лимузине, вслед за которым ехали Линдон Джонсон и Ричард Никсон: четыре сменивших друг друга президента США в одном кадре. В старших классах в Александрии, уже став фискальным консерватором, он избирался на пост казначея класса под девизом «Экономь с Дэйвом» (и проиграл). Их с его девушкой признали самой милой парой школы и запечатлели для школьного альбома на велосипеде-тандеме. Но сам он признает, что был пугливым юношей с проявлениями агорафобии: «Я был немного склонен к этой болезни, когда боишься выходить из дома», — говорил он в интервью 1992 года. В какой-то момент, будучи подростком, Линч завел привычку застегивать рубашку на все пуговицы и носить два, а иногда и три галстука: защитный механизм, замаскированный под эксцентричный ход модника. «Если мне на ключицы дует ветер, я чувствую себя странно, — сказал он однажды. — Я очень уязвим, и мне приятнее, когда моя шея закрыта».

Линч помнит «Дождись, когда солнце взойдет, Нелли» из-за сцены удушья, притом что этот фильм — «приторно-сентиментальное посвящение… сомнительным радостям жизни в маленьком американском городке», по мнению критиков «Нью-Йорк таймс», — тоже соединяет в себе контрасты линчевской Америки. Молодой муж привозит жену, столичную штучку, в городишко, где открывает мужскую парикмахерскую (один из ключевых институтов, изображенных в «Славном времени на нашей улице»); посередине фильма она уезжает в Чикаго, и ее там быстренько убивают.