Дэвид Линч. Человек не отсюда

Хотя «Внутренняя империя» и была воспринята как дополнение к «Малхолланд Драйву» (Манола Даргис в «Нью-Йорк таймс» назвала ее «злым близнецом» этого фильма), в ней явно отсутствуют отпечаток «старого» Голливуда и чувство удовлетворения от отгадывания загадок, характерные для предыдущей картины. Эта картина продолжает и расширяет линчевское ощущение ужаса до еще не виданных пределов. Готовясь к интервью с Линчем для статьи в «Нью-Йорк таймс», я смотрел этот фильм в одиночестве, в просмотровом зале в доме режиссера на Голливудских холмах одним сентябрьским вечером 2006 года — том самом, который служит местом действия «Шоссе в никуда», — и это был один из самых незабываемых просмотров в моей жизни. Сидя в нескольких креслах от режиссерского, — отделенного от остальных и с огромной пепельницей на подлокотнике, — покачиваясь от ощущения расщепления сознания, безжалостно навязываемого фильмом, я со страхом осознал: я почти готов поверить, что, по словам одного из персонажей, «внутри этой истории что-то есть», что она может распространиться, словно опухоль или зараза, на зрителя. «Внутренняя империя», помимо всего прочего, может считаться одним из самых впечатляющих хорроров Линча. Кинематографические приемы, создающие атмосферу страха, используются в нем на каждом шагу — есть и зловещие «преследующие» движения камеры, и шокирующие смены эпизодов, и громкие шумы. Самый нервирующий спецэффект, однако, — это убеждение зрителя в том, что истории в его фильме, — да и все истории, — живут своей собственной жизнью, что они являются обитаемыми пространствами и сущностями-преследователями. «Внутренняя империя» начинается со слепящего света прожектора и изображения иглы патефона, скользящей по бороздам пластинки, и она постоянно привлекает внимание зрителя к тому, как создавалась. Любые трансляторы казались в тот момент вместилищем зла до такой степени, что я стал с тревогой посматривать на компьютер, показывающий фильм в формате QuickTime.

Сколько бы ужаса ни порождала «Внутренняя империя», ее финал, возможно, является самым счастливым из всех, которые можно увидеть в произведениях Линча. «Малхолланд Драйв» приятнее для чувств, но его реальность оказывается более жестокой, представляя собой мечту, обернувшуюся кошмаром. «Внутренняя империя», в сущности, является кошмаром на всем своем протяжении, и все же, после значительных усилий, зритель просыпается и переполняется благостным чувством. В конце фильма Никки оказывается в комнате, полной женщин (среди них угадываются Настасья Кински и Лаура Елена Харринг из «Малхолланд Драйва»), и «линчевских» персонажей: лесоруба, пилящего бревно; обезьяны, вероятно, забредшей туда из последней сцены «Твин Пикс: Огонь, иди за мной». Последнее слово — «Приятно» — бормочет женщина с искусственной ногой, и тут же звучат первые аккорды «Грешника» Нины Симон. Люди целуются, начинаются танцы. Кто-то считает, что «Внутренняя империя» стала апофеозом творчества Линча, и ее финал представляет собой некий последний поклон зрителю, но это вполне может быть выражением демонстративного веселья режиссера, который на седьмом десятке лет нашел способ стать еще свободнее.

Накануне своего семидесятилетия Линч занят как никогда: он представляет собой лакомый кусочек для собеседников, и не всегда в качестве режиссера. Чем дольше его творческое молчание между картинами, тем больше и многостороннее интерес к нему. Любая мимолетная фраза кого-то, кто однажды с ним работал, о возможном новом проекте порождает бурю обсуждений в сети. Каждое начинание подвергается пристальному рассмотрению, его смысл глубоко анализируется, а место во все более эксцентричном репертуаре Линча обсуждается.

Вот кое-что из сказанного и сделанного Линчем, о чем говорили в 2014 году. В апреле Линч принял участие в творческом вечере в Бруклинской академии музыки. Воодушевленная публика при полном аншлаге жадно ловила каждое его слово, хотя присутствующие не узнали о режиссере ничего нового, кроме того, что он восхищается Канье Уэстом. (Ведущий вечера сыграл отрывок из его Blood On the Leaves. «Как красиво», — отреагировал Линч.) Когда Лора Дерн, представляя фильм в июне, обмолвилась о том, что режиссер «стряпает» новую картину, киноблоги вцепились в эту брошенную мимоходом фразу и раздули из нее сенсацию. Однако Линч в интервью «Гардиан» несколько недель спустя заявил, что «пока не планирует снимать фильм», а сосредоточил свои силы на «новом полотне».