Devil ex machina

Сказав это, он громко захохотал и больно укусил ее за плечо. Фаина покрылась гусиной кожей и сильно отпихнула его, но Ян продолжал демонически смеяться, подтягивая ее поближе к краю стола.

Он должен отвлечься, чтобы расстегнуть брюки. Это единственный шанс! Но Ян и не думал так скоро приступать к основной части. Он готов был подождать еще чуть-чуть, ведь ждал уже так долго. Кульминация должна быть сладкой, а ради этого стоит потянуть время. Он не давал Фаине шевельнуться, с блаженством облизывал пальцы, побывавшие в ней, и продолжал ласкать – все более нежно и мягко, все меньше встречая сопротивление. Фаина не знала, как ей быть. С каждой минутой это становилось все менее похоже на изнасилование, и все чаще вместо слов протеста из нее вырывались предательские хрипы.

– Расслабься, не сжимайся так, иначе будет больно, – горячо шептал Ян прямо ей в ухо. – Прекрати сопротивляться, ты же сама этого давно хочешь, я знаю. Все хотят.

Фаина выгнулась на столе, откинув голову – Ян решил было, что добился своего. Но почти сразу после этого она извернулась и ударила его ногой по лицу, воспользовавшись тем, как он завороженно следит за сокращениями ее тела. Ян в ошеломлении отступил на пару шагов, так силен был этот удар, и это позволило девушке спрыгнуть со стола на подкашивающихся ногах, быстро натянуть штаны, осмотреться и нащупать на столе нож, которым она помогала себе снять пломбу с алкоголя.

– Отчего же убегаешь? – оскалился Ян, – не понравилось?

– Ты чуть не убил Олега! Как ты можешь требовать этого от меня СЕЙЧАС?!

– Как эти вещи связаны между собой?

– Ты моральный урод, тебе этого не понять. Нет, не трогай меня! – она пыталась быть угрожающей, но голос срывался на визг животного, которого ведут на убой.

– Буду трогать. Еще как буду, – приближался обезумевший Ян. – Кто же мне запретит это удовольствие? Теперь меня уже не остановить. Я вошел во вкус.

Каждую фразу он выговаривал с такой интонацией, словно сообщает нечто уморительное и вот-вот засмеется. Это вызывало граничащий с ужасом диссонанс. Фаина отошла и вытянула руку с ножом. Лезвие вздрагивало, ходило ходуном вместе с ладонью.

– Вот как? Значит, хочешь поиграть в жертву? Оказывать мне сопротивление даже после того, как мои пальцы побывали в тебе? Фаина, ты такая странная. Ты всегда была слишком непохожа на других девушек, девочек и женщин, с которыми я имел дело.

– Отче наш, – прошептала она чуть слышно, – сущий на небесах…

– Фу, как грубо, – поморщился мужчина и сделал шаг к ней. – Хочешь секрет? Тебе это не поможет, если ты не веришь в то, что это помогает. Ты ведь неверующая, Фаина. У тебя нет никакой защиты передо мной. В меня-то ты веришь, а вот в бога… Иди же сюда, моя любимая Фаина. Я жажду продолжения. Хочу сожрать тебя и обглодать до костей.

Это был уже не голос Яна, а голос монстроподобного создания из темных глубин, из далеких могил, где захоронены усыпленные хтонические чудовища. Он двоился, звенел и хрипел, как эхо из недр планеты, готовящейся к извержению. Не дожидаясь реакции, Ян ринулся на нее, а она – на него.

Все произошло слишком быстро.

Фаина полоснула лезвием по красивому лицу, и обычная человеческая кровь хлынула ей на руки, а то, что было мужчиной, отшатнулось на мгновение, позволив замахнуться для нового удара. Конечно, это не могло убить его. Конечно, это не могло даже задержать его. Но она искренне надеялась, что, заключенный в теле человека, он и живет по физическим законам людского облика, а значит, обязан испытать боль.

Если ему больно от ножа в горле – это согреет ей сердце и придаст сил. Но не было времени наблюдать, как Ян, хрипя, истекает кровью и хватается за ручку ножа, и Фаина помчалась прочь по бесконечно длинному темному коридору в сторону лестницы, на ходу набрасывая на себя футболку. Тьма была подозрительно плотной, как и утренний туман. Фаина увязала в ней, словно в желеобразной массе.

Наверное, Ян слишком удивился ее поступку, потому что погоню начал, лишь когда девушка оказалась на ступеньках. Она бежала так быстро и неосторожно, что сразу потеряла обувь, а потому ступни кололо от вездесущего мусора. Сердце колотилось и от страха, и от бега, в легких горело, но останавливаться было нельзя.

На лестничном пролете между четвертым и третьим этажом она услышала демонический хохот и машинально вскинула голову. Что-то мелькнуло в проходе – оно неслось за нею следом на нечеловеческой скорости: лицо, подбородок и шея залиты красно-бурым, из отверстия толчками выходит кровь, но это не мешало выкрикивать ее имя бурлящим, булькающим горлом. Вновь и вновь, как заведенная игрушка.

– Фаина! Фаи-и-и-на! Фа-а-аи-и-и-ина-а-а! – он ревел так громко, что весь студенческий городок должен был слышать его.

Но никто не слышал. И никто не мог помочь. Он позаботился об этом.