Devil ex machina

– Фаина, не сходи с верного пути на путь буквального толкования аналогий, – пожурил Ян, и девушке стало невыразимо стыдно за свою глупость. Всего лишь человек… пропасть между ними возрастала, становилась все более мучительной. Вещи устроены таким образом, что им двоим нельзя быть вместе. Возможно, неспроста все именно так. Есть определенные правила.

– Ян, прошу, не делай из меня идиотку. Я просто человек. Который, к тому же, долгое время жил в добровольной изоляции от здорового социума. Я совершенно ничего не знаю. Расскажи мне все.

– Во-первых, у меня нет цели унизить тебя. Сейчас я скорее чувствую себя отцом, которого ребенок мучает вопросами на манер: почему вода мокрая? Не обижайся. Во-вторых, поведать тебе абсолютно все я не успею, у нас не так уж много времени. В-третьих, это же совсем неинтересно, просто рассказывать. Гораздо приятнее думать, критически мыслить, слагать гипотезы и видеть, как из их руин вырастает нечто осмысленное…

– Да ты просто хочешь сделать из меня дурочку, – обиделась она.

– Ну, не-е-е-ет, – хищно заулыбался Ян, притянул ее к себе, и на несколько минут оба забылись во вкусе друг друга.

– Тебе не холодно?

– А что есть холод? – спросила Фаина, подражая его манере речи, и Ян громко засмеялся, отчего девушку передернуло. Слишком много зубов. Слишком большой рот, пожалуй, его можно назвать пастью… черная глотка, демонический хохот. Человеческие привычки идут вразрез с его настоящей натурой, и это… вызывает дрожь.

– Помню, как впервые услышала твой смех. Я стояла на кухне и мыла посуду, а вы с приятелями пришли пить чай. И долго болтали о спектакле у меня за спиной.

– Думаю, ты поняла, что я очень хотел, чтобы ты обернулась на нас. Я все для этого делал.

– Серьезно?

– Разумеется.

– Обернуться и посмотреть на всех вас было бы неуместно. Ведь я занималась своими делами, а вы – своими. Не хотелось лезть в ваш разговор.

– Я подавал тебе сигналы. Можно сказать, провоцировал твое любопытство. Ну очень хотел, чтобы ты обратила на меня внимание. Сейчас понимаю, что уже тогда в твоем присутствии вел себя как мальчишка. Ты как-то влияла на меня… хотелось с тобой играть. Подтолкнуть когтистой лапой, взрыкнуть и смотреть, что же ты будешь делать дальше. В какой край подашься. И будешь ли вообще убегать.

– Жестоко.

– Да, – легко признал он.

– Ты сказал тогда, что не отождествляешь себя с людьми. И твои дружки возмутились. Держу пари, сказано это было для меня.

– Верно.

– Но почему ты отказался играть самого себя, для меня до сих пор загадка.

– Играть самого себя – это фарс. Нужно оставаться самим собой. А роли существуют, чтобы перевоплощаться. Играя сам себя, я бы слишком увлекся.

– И все же ты отменно подходил на эту роль. Твой приятель верно выразился: убедительно играть дьявола может лишь такой мерзавец, как ты.

– Знаю. Но это был мой проект, моя попытка постичь человеческую душу и аллегорически высказаться. Этой постановкой я пытался намекнуть тебе, что я – чистое, концентрированное зло. Но при всем этом… испытываю к тебе определенные чувства. Которые испытывать, мягко говоря, не должен. Как я уже упоминал, мир неустойчив, словно зыбучие пески. Порой наступают времена, когда границы размываются, а четкие правила терпят метаморфозы… удивляться этому не стоит. Тебе понравился спектакль?

– Не знаю, можно ли это так назвать. Понравился – слишком блеклое слово. Он врезался мне в память и вызвал много эмоций. Очень противоречивых… в основном я пыталась понять, зачем ты мне это показал, почему мое присутствие было настолько важным. Но теперь вопросов не осталось. Кроме одного.

– Какого же?

– Ты действительно соблазнял и убивал маленьких девочек?

Янхъялла застыл на мгновение, с новым выражением глядя на Фаину.

– Я ведь должен оставаться честным с тобой? – уточнил он, нахмурившись.

– О, господи, – ее вдруг затошнило, и пришлось отстраниться на пару шагов. – Не отвечай. Пожалуйста. Не отвечай.

Ей вспомнилась финальная сцена спектакля. Разорванный живот девочки, кишки, окровавленный рот Ясперса… Все такое натуральное, такое настоящее – еще немного, и почуешь запах. В итоге Фаину вырвало водой, лишь после этого стало полегче. Вновь глянув на Янхъяллу, она не испытала отвращения, лишь четкую решимость принять его даже таким. Даже таким? А разве ты не знала, каков он? Не была предупреждена, причем не единожды? Не знала, на что идешь? Ты ведь любишь его. Все равно любишь его. Несмотря на все, что он тебе расскажет. Тебе известен итог.

– Прости, – сказал Ян, не зная, чем помочь. – Мне вернуться в человеческий облик?

– Нет! Не надо. Пусть правда остается правдой.

– Есть истины, которые сложно принять. Даже если думаешь, что справился. Стоит через время вспомнить об этом, и…

– Пожалуйста. Не надо. Лучше отвлеки меня.

– Спрашивай.

Некоторое время Фаина размышляла, слушая шум моря.

– Ад и Рай существуют?