Девки гулящие 2

Глянул на календарь. Понятно. Им сегодня по графику на смотровой пункт идти, в свои желтые медицинские билеты отметочки получать. Клиент попросит сей документ перед совокуплением предъявить, а они ему – пожалуйста, готовы к труду и обороне, совершенно безопасны и специалистом к работе допущены…

Девицы ушли. Дверью хлопнули. Мороза ещё напустили, кикиморы…

Перед обедом вернулись. Веселые. Щеки алеют. Магазины ещё посетили, на ерунду денежки потратили…

Так Ванька целый день и маялся. На душе без видимой причины тяжело было. Вроде всё своим чередом, Федор из Бакулей скоро из госпиталя приедет, от Марии тоже письмо не давно было – с одной из узловых железнодорожных станций она его отправила.

Как темнеть начало, тут и случилось. За окном несколько выстрелов раздалось – Ваньке эти звуки хорошо знакомы. Одновременно часть стекол в окнах со стороны улицы со звоном рассыпались. Крупной дробью кто-то неожиданно с публичным домом поделился. Хорошо, что никого из девиц и сестру не задело. Сам Ванька только вздрогнул сильно – свинцовые шарики мимо его пролетели.

Кто стрелял? За что? Обидели кого? Вроде всё тихо-мирно в последнее время. Привет из прошлых лет, когда чужие бизнесы отжимали и некоторое количество кровушки пролить пришлось? Так сколько лет с той поры минуло. С дури кто выстрелил? Конкуренты появились и Ваньку с сестрицами подвинуть хотят?

Разбитые окна Ванька велел подушками заткнуть. Одну из мадам к стекольщику отправили – зимой без стекол в избе не сильно комфортно.

Полушубок Ванька накинул, лисью шапку на голову, револьвер в карман и к сестрам в два оставшихся дома терпимости бегом двинул. В их стороне тоже что-то бахало. Как они там? Все ли живы? Не поранили ли кого?

Обстреляли и дома Евдокии и Прасковьи. Не случайными выстрелы по фасаду борделя Александры были. Всем прилетело. Никто серьезно не пострадал, но части стекол лишились и Фекле Косолаповой дробина в верхние сто двадцать впилась. Ей она как слону, но крика и визга было – в окружном суде, наверное, слышали…

Работу публичных домов Ванька на сегодня отменил, дыры в окнах подушками и тряпками заткнули. Бабы-дуры в очумении и обалдении находились, трусили как не знаю кто. Сколько лет дома терпимости на Хлыновке работали – никогда такого чуда не было. Начали коллективно вспоминать. Тут раненая Фекла Косолапова и вспомнила – ходили несколько дней назад вокруг их дома какие-то подозрительные людишки, что-то высматривали и вынюхивали. Внутрь не зашли, всё вокруг да около. Внимания тогда она на это не обратила, а сегодня дробина ей мозги прочистила. Девки из других домов тоже после рассказа Феклы вдруг подобное вспоминать начали. Точно, терлись какие-то подозрительные личности. Описать их никто не смог – не помнили и темно уже было.

Одна дурища в истерику ударилась. Убьют тут нас всех, жизни молодой лишат, по кровиночке до суха выпьют…

Побежала узелок свой собирать – уйду я от вас насовсем, ни минуты здесь больше не останусь…

Ванька сестрице кивнул – не держать, скатертью дорожка.

Ушла. Дверь тихонечко прикрыла, а через пять минут вернулась. Ревет, обратно просится…

Ванька снова сестре кивнул – пусть остается.

Пришедшая страхи начала рассказывать про тени, которые вокруг домов терпимости вьются, про огоньки какие-то бродящие в некотором отдалении. За полицией идти все отказались, а Ваньке нельзя – он тут нужен, вдруг ещё что происходить начнет.

Тут и стекольщик пришел. Никто его дорогой не съел. Через некоторое время и стражи порядка нарисовались. Всё правильно, не бежать же им сломя голову прямо на выстрелы. Всё тихо стало, и они тут как тут. Им ещё долго работать, семьи свои кормить. Никому с дыркой в голове лежать в сугробе не хочется.

Зимняя Вятка.

Глава 48. Новые беды и Федор

Почтовая карточка из времени Ваньки Воробьева.

Пришла беда – отворяй ворота…

Стражи порядка места происшествия осмотрели, бумаги свои казенные заполнили и удалились. Будут следствие вести. Результат сообщат.

Понятненько. Да не будет никакого результата. Висяк – так в старые времена попаданца говорили.

Только Ванька со стекольщиком дела закончил, честь по чести с ним за работу рассчитался – не обидел, за скорость ещё доплатил и за то, что вчера по ночному времени его вызвали – Викеня на двор ввалился. Голоухом – шапку где-то потерял, весь взъерошенный, за нижнюю челюсть держится. Пешком явился, без лошадки с санями, на которых он из Бакулей Ваньке и сестрицам продукты питания привозит. Мычит через слово – говорить у него плохо получается, всё больше жестами объясняет – напали на него, по голове настучали, из саней выкинули и скрылись в неизвестном направлении парни какие-то. Он их плохо рассмотрел, да и лица у них частично полотенцами были замотаны или чем-то похожим.