Девочка байкера

Есть мне приносила наша повар под пристальными взглядами пятерых огромных амбалов, которые контролировали ситуацию, словно я беглая преступница, а не любимая дочь отца-олигарха, разочаровавшая строгого родителя.

– Яночка, отец придумал уже, как усмирить твою гордыню, и лучше тебе подчиниться. Попроси у него прощения, скажи, что была не права – шепчет мама через плотный дверной массив слонового цвета. И это вызывает у меня истерический смешок.

– Мне плевать, что он придумал, – язвлю в ответ.

– Тебя выдадут замуж за Дениса Кострова, – всхлипывает мама, и слышно, как сдерживает слезы.

– Мам! – я силой ударяю в светлое дерево – Что за каменный век? С каких пор у нас вновь введено крепостное право и разрешена продажа людей?! Я не пойду за него замуж!

Я знаю, кто это. Известный всем мажор. Его отец – владелец завода по обработке алмазов. Денис старше меня на три года, и любовные похождения, которые он выкладывает в Инстаграмм для собственной коллекции девочек, уже набрали серьезные обороты. Весь мужской контингент обсуждает очередную «шкуру», как их называет сам Денис, и поливает самой отборной грязью.

Как-то раз Светка заикалась пойти к нему на вечеринку, которую он устраивал на свое двадцатилетие, но я отказалась. Мерзкий тип, и в одной компании с ним я не буду! Заносчивый, высокомерный, наглый хам.

– Папа решил, что это лучшее средство от твоих гулянок с байкером. Ты образумишься, когда поживешь с мужчиной твоего уровня. Поймешь, что этот мотоциклист не сможет тебе большего… – проговаривает мама, и на последних словах будто теряется.

– А мне и не надо золотых дворцов, – ору в ответ – Я не пойду замуж! Я убегу со свадьбы!

Мама молчит. А это значит, что у отца есть серьезный козырь, который мне нужно перебить, для чего узнать о нем заранее.

Обхватываю голову руками. Вертится только один вопрос – как мне убежать? Я планировала отказаться от всего того, что имею, и не отступлю. Лишь бы Марат не отказался от меня…

– Я не пойду замуж, – подвожу черту под бесконечными мамиными причитаниями за дверью.

А вечером появляется отец.

Он заходит ко мне в комнату, и окидывает ледяным взглядом окружающую обстановку. Меня словно нет в его пространстве.

– Завтра мы едем ужинать с семьей Костровых, – чеканит каждое слово, и расстегивает пуговицы пиджака.

– Я никуда не поеду. Если хочешь скандала в ресторане – я обеспечу тебе его! – с вызовом бросаю, и отворачиваюсь к окну.

– Ты поедешь в ресторан, и будешь вести себя, как приличная добрая девочка, а иначе я отдам приказ своим людям, и завтра же твоего Марата повезут из морга на кладбище.

Фраза звучит в холодном беспристрастном тоне, и бьет больнее кнута. Я оборачиваюсь и заглядываю в серо-голубые глаза родителя. Почему раньше не замечала за ним этой стальной жестокости? Его властный непоколебимый статус, который уважали все и даже боялись, стал ужасающим тираническим образом настоящего деспота.

Я смотрю и чувствую, как горло дерет от комка слез.

– Ты не посмеешь так сделать, – шиплю, и понимаю, что совсем не знаю границ власти отца, и готов ли он переступить черту, за которой только черная тьма.