Девочка Давида

Я взяла на руки Ясмин — она проснулась и норовилась вот-вот расплакаться. Поужинав, Давид взял на руки Эмиля. У них был такой сильный контраст — гладкая чистая кожа сына на фоне израненных рук Давида. Они еще заживали после схватки с Эмином, да и после проблем не убавилось.

Давид тогда мог умереть из-за меня. За нас. За собственное дитя.

У нас было выстраданное счастье, не иначе.

Хоть и до счастья нам пока далеко.

— Ну, расскажи. Жизнь в неведении не для меня, ты же знаешь. Я могу помочь, Давид.

Это был тихий уютный вечер. Горела настенная лампа над широкой двуспальной кроватью, в которой мы с мужем проводили много времени. Выход на свой балкон был чуть приоткрытым, пропуская свежий воздух. В воздухе четко улавливалась зима.

Если бы дети были чуть постарше, они бы лепили под окнами снеговик. Или ходили бы к соседским детям, чтобы лепить снеговики у них на территории.

Мечты, мечты.

Прекрасное время.

— Я бы хотела знать, за кем я замужем.

Давид внимательно посмотрел на нас с Ясмин. Его взгляд вызвал табун мурашек — как в прежние яркие времена. Когда время летело, а не замедлилось, как сейчас.

— Дочь красивая у нас. Как ты, — сказал муж.

Смотрю в ее глазки и понимаю, что да — красивая. Целое комбо, смесь, результат прекрасного порока.

— А Эмиль моя копия. Всегда хотел сына. И чтобы у него отец был нормальный. Не ублюдок.

Последнее Давид почти прошептал. Его взгляд застекленел — муж смотрел в стену, за которой была детская.

— Мой биологический папаша изнасиловал мою мать. Когда та была беременна от другого.

Я застыла изваянием.

Что?

Как это понять?

Вопросов было миллион — только задать их было страшно: Давид держал на руках подросшего сына и одновременно таил в себе огромную черную бездну. Я не хотела в нее попасть, поэтому молчала.

Этим вечером мы поужинали и вернулись в свою спальню, занялись детьми. Вместе. Жаль, но сегодня я еще не знала, что это были наши последние совместные вечера. Вчетвером.

— Моя мать вышла замуж наперекор воле семьи. За того, кого любила. Но важно знать, что она была обещана другому. Это сыграет с ней злую шутку.

— Что с ними случилось?

— Они сбежали, вскоре мать забеременела. Срок был маленький, когда этот ублюдок их настиг.

Это была страшная ночь: Давид открывал безумную тайну. Я слушала с замиранием дыхания.

— Он… он так отомстил ей? — спросила шепотом.

— Да. За то, что отказала ему. Пошла против семьи и заветов времен Сицилии. За то, что сбежала и вышла за другого. Он изнасиловал ее, заставил сделать аборт. Через некоторое время появился я.

По телу побежала дрожь.

Голос мужа был глухим. Не живым. Вообще никаким.

— Как ты с этим живешь? — я не понимала.

— Я не святой. Не мне толкать проповеди, Жасмин. Но то, что он сделал с моей матерью, я ему не прощу. Всю сознательную жизнь я хочу только одного — отомстить.

— Давид, я знаю, что такое месть.

— У тебя другое, — жестко отчеканил Давид, — ты заблуждалась. А я уверен.

Перечить мужу было страшно. Я покачала Ясмин на руках, поцеловала ее в щечки и вдохнула молочный аромат. Такая крошка на моих руках, последние месяцы я уделяла детям максимум времени.

Словно чувствовала, что наступит тот день, когда я больше не смогу быть рядом.

Наконец, дети уснули. Это стоило нам немало усилий и времени. Мы молча уложили детей в кроватки, время было позднее.

Я стянула с себя халат и забралась в постель к Давиду. Его грудь была горячей, я прижалась к ней щекой.

— Как ты оказался в России?

— Здесь нет ничего особенного, — прищурился Давид, — много лет назад Эльдар был проездом на Сицилии и остановился у моей семьи. Моя мать, зная, что гость живет далеко в России, побежала к нему, когда тот уже собирался покидать Сицилию. И отдала ему меня. Крохотного. Рассказала, как я появился на свет и кто мой биологический отец и слезно умоляла меня спасти.

— Почему он согласился? Эльдар знал, кто твой отец и что тебя непременно будут искать.

— Эльдар видел, как растут мои братья. Ублюдок избивал их. Пытал. Заставлял выполнять грязную работу с детства. Меня ждала та же участь, едва я встану на ноги.

Под грязной работой Давид явно имел в виду жестокости.

— Эльдар спас тебя, — поняла я.

— Ненадолго. Как видишь, старый ублюдок, называющий себя моим отцом, заставил Доменико найти меня. Доменико и другие братья ненавидели меня за то, что у меня было счастливое детство, и захотели отомстить. Выслужиться перед отцом. Они будут продолжать это делать, пока я не вернусь и не расплачусь перед ними за все годы своей благой жизни.

— Ну а мама? — осторожно спросила я.

— Я ничего о ней не знаю кроме того, что она не раз подвергалась изнасилованиям и после меня родилось еще несколько детей. Раз она не стала его женой добровольно, то должна была стать его шлюхой. Он так пояснил. В семье мою мать и всех ее детей не считали за людей. Меня тоже, как ты поняла по словам Доменико. Дальше я не углублялся. Давай спать, Жасмин.

Уснуть было трудно.

После этой истории — почти невозможно.

— Ты хочешь отомстить ему?